— Не хорошо. Что дальше?
— Подушку скинул, а Самуил синюшный весь, и вроде как не дышит. Начал делать массаж сердца, и рот в рот. Потом местный фельдшер прискакал. Откачали.
— И какие у вас мысли?
— Думаю хотели офицеру тёмную устроить. А потом что-то пошло не так, чертовщина какая-то?
Глава 9. Дежурство без нападения
Допроса, по понятным причинам, мне избежать не удалось. Но не мог же я сказать об спонтанном выбросе энергии хранящейся в моём теле? Правда назвать выброс энергии "спонтанным" неверно, его спровоцировала система, об которой рассказывать вообще нелепо. Либо признают сумасшедшим шизофреником отдав добрым людям в белых халатах, а возможно решат проверить, и уже другие люди в белых халатах разберут меня на запчасти. Так что пришлось говорить не всё.
— Я решил не идти к себе. Уснул на лавочке в каптёрке. Проснулся от давления на грудь, не мог дышать, а ещё меня держали за руки и ноги. Потерял сознание…
— То есть об взрыве и ранении солдат, вы не в курсе?
— Я вообще ни чего не мог сделать. Кто вообще меня держал?
— Несколько солдат из вашего взвода. Не догадываетесь почему?
— Знаю. Без командира им и делать ни чего не надо, а как я появился то курортная жизнь кончилась.
Были и ещё вопросы, пока не пришёл врач и не начал процедуры с измерением давления, температуры и так далее. Ненавистные стены больничной палаты приютили моё тело на два дня за которые я понял одну неприятную новость, "система героя" начала сбоить. Уже привычные возможности ночного зрения с подсказками целеуказания исчезли, а медитация не позволяла пообщаться с интерфейсом. Я стал нормальным, то есть обычным человеком.
Горевать или радоваться по данному поводу мозг ещё не решил, но возвращение к "старому мне" подействовало на нервы. У меня ухудшилась память. Текст книги по программированию, что я усиленно читал, стараясь запомнить и понять, теперь приходилось по нескольку раз повторять. Появилась дрожь в руках, да ещё и с онемением. Возможно ухудшилась и регенерация, проверить это конечно можно, но очень не хотелось. А затем вызов на трибунал.
Четверых напавших бойцов усадили в наручниках на скамью. На них было жалко смотреть. Все в бинтах частично под которыми угадывался гипс. Хмурые лица, с потухшими глазами смотрящие на пятерых судей. Обвинителем был комбат, что ранее допрашивал меня и Дмитрия. Защитником выступил неизвестный штабной офицер.
Но суд на фоне изменений связанных с исчезновением системы практически не запомнился. Обвиняемые говорили неохотно. Ни в чём не признавались, ни чего не поясняли. Да и публики для которой были бы интересны их слова к процессу не допустили. По итогам мне запомнились только клацанья по старинной печатной машинке, секретарь на ней вела стенограмму заседания, и приговор. А приговор в штрафном секторе Ж был прост. Расстрел.
Для родственников пришлют бумагу об героическом поступке, при обороне от монстров парни под атакой монстров. Все же остальные, я, в том числе, будут боятся попасть под подобный трибунал.
Возвращаться к взводу, входить в казарму… Нервозно очень. Самокопание вырвало из стремительного потока событий. Произошедшее сильно повлияло, изменило мир вокруг меня. Наверное, у меня не было права пытаться посеять дисциплину жёсткими методами. Эти четыре жизни исчезли по моей вине, стали результатом моих действий. Умерли не в бою, не от ошибки или просчёта.
Такие мысли роились в голове, не давая толкнуть дверь казармы. Я стоял в нерешительности. На помощь пришёл комбат, его голос вырвал из трясины нерешительности.
— Самуил. Чего стоите? Хотя понимаю, тяжкие думы одолевают.
Повернувшись к нему и не в силах ответить я услышал следующее.
— Выкинь это отребье из своей жизни. Они не лучшие представители рода людского. На суде они смело молчали, но каждый по отдельности, до этого признались. В каптёрку эти недочеловеки шли убивать.
Слова об убийстве ножом прошли по сердцу.
— На что они надеялись?
— На тихое хладнокровное убийство. Без свидетелей. Взвод бы конечно по мурыжили, но как видел, молчать они умели. Кстати, прошлый их командир похоже не просто так пропал. Тебе об подобном не рассказали, только как оказалось, хотя неважно.
Его короткий рассказ смыл пену нерешительности с океана сознания, и хотя буря ещё не улеглась, но немного полегчало. Он толкнул дверь и протолкнул меня в подразделение. Послышалась команда Дмитрия. Взвод построился. В голове строя стоял Тарас. Только сейчас до ума дошло, его при нападении не было. Я смотрел на своих штрафников, старался понять о чём они думают. Они смотрели на меня выполняя команду "смирно". Наконец сержант слегка кашлянул.