— Но ты все равно пойдешь к ней, — тихо сказал старый воин. — Как бы тебе ни было больно.
Вульфрик долго взбирался на княжеский холм по грязным улицам Ормскаро, заполненным народом. Одетые в меха звероловы с высоких гор несли на плечах шесты, увешанные шкурами бобров и лисиц; закованные в доспехи рабы, на щитах которых были изображены гербы их владык; рыбаки с задубевшей, просоленной морем кожей; волоокие молочницы с крепкими руками, натруженными молочными кувшинами; все они и многие другие проходили мимо героя, идущего через поселение. И все, от самого убогого домашнего раба до самого богатого хускарла, осторожно отступали в сторону, давая дорогу знаменитому герою. Даже овцы и свиньи, бродившие по улицам, спешили убраться с пути Вульфрика, блея и повизгивая от страха, едва почуяв запах избранника богов.
Вульфрик не обращал никакого внимания на окружающий его город. Тот был для него еще более нереален, чем туманные призраки, пытавшиеся поглотить его команду.
С тех пор как боги коснулись его и наложили на него свое ужасное проклятие, для него утратили смысл обычаи людей. Когда-то он восхищался обликом Ормскаро и считал его самым большим городом в стране. Теперь тот же самый облик словно насмехался над ним и наполнял его сердце горечью.
Было только одно, что могло дать ему утешение, хотя бы на несколько драгоценных часов. Он мог оставить заниматься кораблем Сигватра и Арнгейрра. У обоих хватало ума и опыта, чтобы добыть все необходимое, прежде чем они отправятся в следующее путешествие. Им потребуется время, чтобы собрать желающих присоединиться к его команде, их испытанием он сможет заняться завтра. Но сегодня вечером Вульфрик постарается забыть путешествия и битвы, богов и проклятия.
Сегодня вечером Вульфрик постарается вспомнить, что значит быть человеком, а не героем.
Вход в большой зал Ормфелла был привилегией, которую Вульфрик заслужил после Битвы Тысячи Черепов. По мере того как его слава распространялась, даже самые смелые хускарлы не хотели бы противостоять ужасному герою. Тем не менее Вульфрик заметил нерешительность со стороны воинов, когда они открыли ему ворота и повели в башню. Он ощущал беспокойство этих людей, и это было нечто большее, чем благоговейный страх перед героем. Бредя по каменным коридорам башни, он обнаружил, что даже слуги конунга отводят глаза и спешат прочь при его приближении.
Подойдя к большому залу, Вульфрик увидел первого человека, который не отвернулся при виде него. Светловолосый морской разбойник Брондульф, единственный из всего экипажа, наслаждался гостеприимством конунга. До того как присоединиться к команде «Морского клыка», Брондульф был капитаном домашней стражи Виглундра, могучим хускарлом, имеющим собственные права. Вульфрик не удивился, обнаружив, что Брондульф пришел поговорить со своим повелителем. Что его удивило, так это выражение тревоги на лице разбойника. Брондульф оглядел коридор, желая убедиться, что там больше никого нет. Затем осторожно подошел к капитану.
— Берегись, — тихо предупредил Брондульф. — Виглундр что-то замышляет.
Вульфрик одарил прекраснолицего воина изумленным взглядом.
— Он знает, что лучше не строить козни против меня, — сказал он. — Виглундр знает, что я спас его корону.
Вульфрик похлопал по черепу, привязанному к рукояти его меча.
— Он этого не забудет.
— Тебя должна беспокоить не его память, а его честолюбие, — предостерег Брондульф. — Этой ночью в башне полно эслингов.
— Эслингов? — повторил Вульфрик, лишь наполовину веря тому, что услышал. — С каких это пор сарлы принимают у себя врагов?
Рот Брондульфа презрительно скривился.
— Немногие из нас могут усомниться в разуме конунга, каким бы безумием он ни был охвачен.
Вульфрик оскалил клыки, глядя на выходящие в коридор дубовые двери большого зала. Затем похлопал Брондульфа по плечу.
— Это объясняет холодный вид хускарлов Виглундра. Должно быть, Виглундру очень неудобно принимать у себя и эслингов, и человека, взявшего голову их конунга. Я в долгу перед тобой за предупреждение.
— Может быть, лучше подождать, пока гости Виглундра уйдут? — предложил Брондульф.
Вульфрик фыркнул при этой мысли.
— Может быть, Виглундру нужно напомнить, кому он обязан своей короной. Если я потревожу его гостей, они могут попросить меня уйти. — Блеск в глазах героя ясно дал понять, насколько просто будет вышвырнуть его из башни.
— Когда-нибудь ты найдешь бой, из которого не выйдешь, — сказал Брондульф, покачав головой.