Слова шаманов и провидцев привели их сюда, но именно воля и сила одного человека, зара долганов Вркаса, превратила разрозненные отряды в армию. Сотня военачальников пала от топора долгана, их воины присягали на верность волчьему знамени.
Курганская армия наблюдала и ждала долгие жаркие часы под утренним солнцем. Они ждали исполнения пророчеств своих шаманов. Они ждали, когда из Пустошей выйдет большая орда, чтобы испытать силу курган.
Когда солнце поднялось в зенит, бдение закончилось. Могучая орда вырвалась из алого дыма, выкрикивая боевые кличи и скандируя имена своих богов. Как и предсказывали сны, ужасные тонги снова ворвались в Тенеземье. Войско было огромно, как океан, не поддаваясь подсчетам, оно заполнило пространство до самого горизонта: всадники на косматых клыкастых лошадях, пехота в доспехах из кожи и костей и огромные боевые мамонты, сотрясавшие землю. Во главе их ехал воин в золотом шлеме и алой короне.
Орда тонгов была похожа на подступившее море. Даже воинство курган было крохотным по сравнению с ним, меньше, чем камешек на пути титана. Некоторые из курганского воинства пали духом и обратились в бегство. Их товарищи вырезали несчастных, всех до одного. Смерть лучше позора.
Кургане повернули к склонам гор, пытаясь использовать пересеченную местность, чтобы противостоять всадникам тонгов, но воины, облаченные в железные доспехи, двигались медленно. Всадники нагнали их прежде, чем они преодолели половину расстояния.
За всадниками следовали мамонты, а за ними — пехота в доспехах из полированной кости и вываренной кожи. Кургане сражались с ожесточенным упорством обреченных, не думая ни о выживании, ни о победе, вкладывая силы исключительно в битву.
Эта битва длилась всего неделю и один легендарный день, но когда тонги торжествовали на поле брани, в орде не осталось человека, который не сознавал бы, насколько трудно далась эта победа. За каждого убитого курганина пролили кровь на песок трое тонгов. Кургане истребили сотни лошадей и десятки мамонтов, прежде чем мстительная орда сломила их и уничтожила.
Уничтожила почти до последнего человека, ибо, когда каган Тейогтей, великий царь цавагов, шел по полю битвы, его внимание привлекла последняя сцена насилия, разыгравшаяся на поле бойни.
Группа воинов-тонгов окружила одинокого курганина, тыча в него копьями и мечами. Курганин был огромным мужчиной, на две головы возвышавшимся над своими мучителями. На нем был кованый нагрудник из черного железа, а спину покрывал тяжелый плащ из медвежьей шкуры. Руки и ноги воина были покрыты шрамами и ранами. Его шлем был сбит с головы, открывая лицо в рубцах, в котором горели гнев и вызов.
Даже царь остановился, ощутив, что огненные глаза курганина обращены к нему. Эти глаза обещали смерть, и, несмотря на присутствие всей своей орды, Тейогтей почувствовал, как дрожь пробежала по телу, когда он встретил этот взгляд.
Курганин взревел, взмахнув огромным топором и описывая широкую дугу. Рубящий удар рассек пополам руку копьеносца-тонга, а мечник, стоявший перед ним, был рассечен от бедра до ребер. Воины тонгов изрыгали мстительные проклятья в адрес врага, кружа вокруг него ощетинившейся оружием стаей. Боевой топор пробивал броню, рубил плоть и дробил кости. Крики агонии сменялись проклятия ми и воплями. Наконец толпа воинов отпрянула от ужасного врага, оставив пятерых лежать искалеченными у его ног.
Тейогтей знал, что это мог быть только Вркас, зар долганов, предводитель курганского воинства. Он прошел сквозь толпу, выйдя против неукротимого зара один на один. Благоговейная тишина накрыла поле боя, когда тонги смотрели, как их царь сражается с кровожадным Вркасом. Тейогтей знал, что именно это было истинным вызовом, брошенным ему Кхорном: не истребление армии курган, превосходящей численностью, но поражение этого могучего воина, человека настолько ужасного, что он заставил познать страх царя, побеждавшего демонов.
Вркас не стал дожидаться, пока каган приблизится к нему. Курганин бросился на Тейогтея, едва тот вышел из круга воинов. Царь едва увернулся от топора, но воину тонгов рядом с ним повезло меньше. Лезвие вонзилось ему в грудь. Умирающий отчаянно вцепился в убившее его оружие, и на губах запузырилась кровавая пена.
Пока топор курганина все еще был вонзен в тело умирающего воина, Тейогтей набросился на Вркаса. Кровопийца прошелся по нагруднику зара, когда тот сделал ложный выпад в сторону. Явив грубую, первобытную силу, Вркас вырвал топор и швырнул мертвого тонга в царя. Тело рухнуло к ногам Тейогтея, заставив кагана споткнуться, когда он снова бросился на курганина.