Дорго посмотрел вниз, чтобы поблагодарить Тогмола за удачную идею, и похолодел, увидев внизу лишь несколько пустых звеньев. Великан не удержался на цепи, присоединившись к демонам, которых отправил в огненное небытие.
— Нам все еще надо добраться до алтаря, — напомнила Санья, словно прочитав его мысли.
Дорго продолжал смотреть на пустую цепь и кипящую пропасть внизу. Он гадал, когда все происходящее с ним окажется чересчур. Сколькими он должен пожертвовать, прежде чем бремя этой жертвы станет чересчур велико, чтобы его перевесила победа? Он с отвращением покачал головой. Горькая победа все же лучше полного поражения.
«Почему бы и нет?» — со вздохом решил он и начал долгий, трудный подъем к Черному алтарю.
Это место называлось Пылающая Скала. Любому, кто смотрел на небесный замок сулов, нетрудно было догадаться почему. Когда-то мрачная пыльная чаша, раскинувшаяся между лесистыми предгорьями и вонючими ямами Трясины Пожирателя, была столицей царства Тейогтея. Когда-то здесь стоял огромный город, его башни сияли в ночи, а зубчатые стены протянулись на целую лигу, обнимая дома и подворья.
Все это исчезло. Не осталось даже намека на руины, следы былого. Город был разрушен в войне, последовавшей за кончиной царя, когда каждый военачальник пытался подчинить себе владения. Как столица, как город, построенный Тейогтеем, поселение было значимым символом в войнах за господство.
Первыми, кто завладел им, были сулы, и они сделали город грозным оплотом для продолжения своей завоевательной кампании. Однако союз между ваанами и цавагами остановил их. После ужасной осады толстые стены были проломлены, и неистовые вааны предали город огню.
Пожар быстро распространился по деревянным строениям, в мгновение ока охватив целые кварталы.
Даже с помощью своего колдовства сулы не смогли остановить разрушение. Каждый пожар, который они гасили, возрождался в другом месте факелом воина-ваана. В конце концов колдуны отступили к алебастровым стенам дворца, оставив соплеменников погибать в огне. Они объединили свою магию, направив ее на единую цель, и это было не спасение города, а спасение самих себя. Вместо того чтобы тушить бушующие пожары, они усиливали их, раздувая пламя все выше и выше.
Пламя вихрем распространилось по городу, обрушиваясь на обезумевших захватчиков. Пощадило только белый дворец. За его стенами огонь горел яростнее, чем где бы то ни было, расплавив землю и прорезав глубокую борозду в скале, на которой был заложен фундамент.
В одно мгновение сила ужасной мощи вырвала дворец из скалы и подняла на сотню футов в дымное небо, поддерживая здание столбом белого огня. Пепел сожженного города взмыл в воздух, устремившись к дворцу и окрасив алебастровые стены в серый цвет, навсегда запечатывая в них зловоние смерти и разрушения.
Столб белого огня горел до сих пор, поколения спустя. Погубив обычных людей своего племени, сулы превратились в конклав колдунов и ведьм, совершающих самые непристойные обряды, чтобы сохранить свою власть и свое святилище, убежище, которое Хутга в отчаянии молил разделить с цавагами.
Наездники на мамонтах приблизились к жуткому столбу бездымного пламени, глядя на серые стены дворца. Мамонты топали ногами и фыркали, встревоженные запахом низменного колдовства. Люди в паланкинах тоже это чувствовали — липкую мерзость, которая скользила по коже и вызывала тошноту. Младенцы вопили, дети плакали, старики осеняли себя знамениями богов, а женщины отводили глаза от зловещей крепости.
Сила богов была странной и ужасной силой, которую следовало почитать и уважать. Колдуны вроде сулов были отчаянными святотатцами. Они не обращали свою силу на смиренное служение, но торжествовали, считая себя повелителями, а не слугами и тем более не рабами высших сил. Они встречались с демонами как с равными. Они обращались к богам не с молитвами, а с пактами и заговорами, планами, которые каждый колдун в конечном счете намеревался провернуть к собственной выгоде. Безумие — слишком слабое слово для такой тщеславной гордыни.
И все же эти безумцы были последней надеждой цавагов избежать карающего меча Собирателя Черепов.
Хутга уставился на безмолвные, безжизненные стены. Где же эти волшебные псы? Может, Собиратель Черепов уже побывал здесь? Неужели он каким-то образом пробрался в летучую крепость сулов и забрал голову Энека Зьяра?