Внезапно жар, исходящий от двери, усилился, заставляя его отпрянуть. Он видел, как кровавый след его ладони растворяется в бронзе, проникая сквозь поверхность, словно яд в вену. Он прикрыл глаза рукой, когда мерцание двери стало ослепительно-ярким. Послышался странный звук, словно капли дождя разбивались о камень. Когда свечение стало угасать, Дорго открыл глаза, удивляясь представившемуся зрелищу. Толстые бронзовые двери плавились, как воск. Раскаленный металл собирался в лужицы, медленно утекая в небольшие выемки в полу.
— Что это за магия? — прошипел он, пораженный жутким зрелищем.
— Единственная магия, которую уважает Кхорн, — сказала Санья. — Магия кровавой жертвы. Кровь — единственный ключ, который открывает эту дверь.
Дорго снова посмотрел на бронзовые створки. Они почти уже расплавились, от них мало что осталось. За ними он увидел большую круглую комнату со стенами из черного железа. Отвратительные гравюры на металле изображали безумные сцены резни и кровопролития, жестокости такой мерзости, что воин был потрясен, увидев их столь живо и старательно прописанными. Затем он отвел взгляд от стен и остановил его на предмете, располагавшемся в самом центре комнаты.
Это было похоже не только на печь, но и на колодец — огромный круглый выступ из чего-то, смахивавшего на обугленную плоть. Его верхняя часть была открыта — просто отверстие, окруженное зубчатыми выступами. За зубцами из глубины отверстия слабо виднелся огонек.
Дорго знал, что эта кузница в самом сердце Черного алтаря — место, где Тейогтей делал свое оружие, дары, которые купили верность его военачальников, инструменты, чтобы вырезать королевство из Тенеземья. Позади странной кузницы над зияющей дырой, открывавшейся прямо вниз в бурлящую яму, висела конструкция из цепей и блоков.
Дорго перепрыгнул через последние остатки лужицы расплавленной бронзы и приблизился к кузнице не очень твердыми шагами. Он чувствовал, как сила взывает к нему, требуя, чтобы ее использовали. Он чувствовал, как эта невообразимая ненависть грызет его разум, наполняя его видениями более ужасными, чем выгравированные на стенах.
— Душа Кратина, — выдохнула Санья, входя в комнату.
В ее глазах появился лихорадочный, почти похотливый блеск, когда она произнесла имя Кровожадного. Она подошла к кузнице, и пот стекал по ее лицу.
Дорго почувствовал, как волна убийственной зависти прокатилась в его мозгу.
«Убей! — сказали ему чувства. — Убей! Убей! Убей!» Он сдерживал себя, дрожа от усилия, подавляя рвущееся желание, пылающее в его венах. Та его часть, которую он понимал как разум, как свое «я», сопротивлялась ментальному приказу, сражаясь за контроль над бунтующим телом. Та его часть, которая была инстинктом и чувством, уже была порабощена, пытаясь сломать хрупкий контроль над разумом.
В этом сражении Дорго увидел, как Санья повернулась к нему. Кинжал снова был в ее руке, когда она медленно пересекла комнату. Он не видел ничего, кроме безумной жажды крови в ее глазах, ничего, кроме желания убийства на ее лице. Он знал, что на этот раз она порежет ему не только руку.
Но другая рука Саньи медленно, трепеща, тянулась к шее — так медленно, что казалось, будто рука не двигается. Дорго почувствовал, как его отчаянное усилие сохранить контроль над своим телом начинает ускользать, вытекать из него так же, как бронзовые двери утекли в пол. Если он поддастся, то уже ничто не остановит его бешеный порыв. Он словно наяву видел, как его руки хватают лицо Саньи, выворачивают ей голову и ломают шею, как прутик. Если он не поддастся, Санья вонзит кинжал ему в грудь, прямо в сердце. Этот образ снова и снова мелькал у него в голове. Любой исход устроит зловещую силу Черного алтаря.
Их разделяло всего несколько шагов. Дорго почувствовал как страх просачивается в его мысли по мере того как приближался момент, когда кинжал вонзится в его тело. Словно кислота, страх разъедал его отчаянные попытки удержать власть над собой. Он почувствовал, как его тело дернулось вперед, а пальцы напряглись, готовясь вцепиться в сулянку.
Затем свободная рука Саньи коснулась амулета, женщина крепко сжала серебристую руну Чина Изменяющего. Ужас промелькнул в ее глазах, вытеснив кровожадную ненависть. Увидев, что Дорго бросился к ней, она испуганно вскрикнула. Со стремительностью атакующей змеи она откинула кинжал и схватила Дорго за запястье.
Внезапно воин ощутил, как к нему возвращается рассудок. Что-то рыкнуло в нем, отпрянув от яркой, обжигающей энергии. Он почувствовал разочарованный гнев своего внутреннего зверя, который отступал, как лев, обманутый своей добычей. Потом и это ощущение исчезло, и Дорго снова стал хозяином своего тела.