Другие мамонты зашатались и стали спотыкаться, когда неумолимый враг подобрался к ним. Одни падали, другие шарахались в смятении. Людей выбрасывало из паланкинов и давило телами громадных зверей. Крики и мучительный рев упавших мамонтов сопровождали этот кошмар, как погребальный плач — похороны.
Ужасный скакун Собирателя Черепов ринулся в самый центр безумия. Когда раненый мамонт встал на дыбы, волкоящер прыгнул на него, как лев на антилопу, его когти впились в мохнатую шкуру. Мамонт повернул голову к зверю, ударил его бивнями и попытался обхватить хоботом.
Прежде чем раненый мамонт смог сосредоточить усилия, волкоящер отпрыгнул, вцепившись в бок животного, словно огромный клещ. Острые когти вонзились в морщинистую кожу, люди в ужасе закричали, увидев, как рядом с паланкином возникли зверь и его грозный всадник. Женщины и дети съежились, дрожа от ужаса. Самые безрассудные или обезумевшие из мужчин бросились с копьями на Собирателя Черепов. Он не обращал на них внимания, не реагируя даже на могучие рывки мамонта, пытавшегося сбросить его скакуна. Мрачное забрало шлема Собирателя Черепов смотрело поверх несущегося стада, изучая его холодным взглядом истинного хищника. Со спины мамонта он получил необходимый обзор.
Собиратель Черепов ковырнул сапогом бок своего ужасною скакуна, тот втянул когти и спрыгнул с раненого мамонта на дрожащую от топота землю. Он остановился лишь на мгновение, а затем помчался через движущийся лес мохнатых ног.
Огромными прыжками скакун Собирателя Черепов нес своего всадника сквозь обезумевшее стадо, лавируя между сокрушительными ногами мамонтов, уворачиваясь от мелькающих бивней и могучих хоботов.
Собиратель Черепов увидел зверя, который был ему нужен. Этот мамонт с окованными сталью бивнями и татуированными ушами нес на своей спине паланкин со знаменами и трофеями. Мамонт кагана. Он смутно припоминал, когда в последний раз видел боевого мамонта кагана тонгов. Отложенную месть можно смаковать долго.
Сквозь грохот, топот, панику и рев, воздух, в пыли, мимо обломков паланкинов и растоптанных людей вперед, вперед — к ярости, разрушению и мести.
Скакун Собирателя Черепов вынырнул из массы стада. Он раздраженно щелкал челюстями, пытаясь отплеваться от пыли. Затем он развернулся и помчался параллельным курсом с мамонтом, бегущим впереди стада, мамонтом с разрисованным ушами и стальными кольцами на бивнях.
Постепенно волкоящер замедлил бег, приблизившись к добыче. Метательные копья впились в землю возле зверя, но его сверхъестественная ловкость и тряска не позволяли защитникам прицелиться. Огненный пар вспыхнул вокруг волка и его всадника, а затем так же быстро исчез, сломленный силой рун, которыми был отмечен Собиратель Черепов.
Волкоящер отскочил, когда мамонт попытался поднять его на бивни. Зверь приземлился на полусогнутые лапы, каждый мускул сжался в стальную пружину. Затем он прыгнул снова, уворачиваясь от бивней, извиваясь всем телом.
Когти впились в лохматую шкуру мамонта на спине. На этот раз, однако, всадник не остался в седле. Едва его скакун оказался на спине мамонта, Собиратель Черепов спешился, спрыгивая со спины своего зверя на платформу паланкина.
Удар бронированного тела заставил всю конструкцию содрогнуться.
Воин-цаваг бросился на захватчика, пытаясь устоять на ногах, в то время как паланкин содрогался от рывков мамонта, пытающегося скинуть волкоящера со своей спины. Цаваг, издав боевой клич предков, взмахнул серповидным топором, целясь в рогатый шлем чудовища. Воин так и не закончил атаку, его рука и плечо были отсечены от тела одним взмахом визжащего клинка Собирателя Черепов. Дергающийся труп отлетел к борту паланкина, а затем превратился в тусклое пятно пейзажа, рухнув вниз с мчащейся туши мамонта.
Цаваги застыли в потрясенном молчании, цепляясь за страховочные петли платформы. Людей удерживал не только страх быть сброшенными со спины обезумевшего зверя.
Когда они столкнулись с демоном из легенды, наглядный пример гибели их сородича сковал их ледяной хваткой. Собиратель Черепов перевел взгляд с ошеломленных воинов на возвышение в центре и коренастую фигуру человека, которого он пришел убить.
Каган Хутга смотрел на Собирателя Черепов с несгибаемым мужеством человека, который знает, что его ждет неминуемая гибель. Вождь сбросил меховой плащ, обнажив мускулистую грудь с узловатыми металлическими наростами. Он сжал отполированную рукоять своего цзи, зловеще острого копья-топора, оружия, которое Тейогтей подарил первому военачальнику племени. Широкий наконечник копья и жестокий полумесяц лезвия сияли в умирающем свете дня — сумерки уже опустились на владения.