— Ньярворд, единственная девка, которую ты когда-либо держал, хрюкала! — оскалился воин с бритой головой, покрытой татуировками, и вытащил из-за пояса кривой морской топор, когда волосатый Ньярворд повернулся к нему.
— Баэрсон, ты знаешь правила! Первый, проливший кровь, проверит меч капитана на остроту!
То немногое, что просматривалось за густой бородой Ньярворда, побагровело. Его закованные в броню руки взбугрились мускулами, готовыми к драке.
— Когда-нибудь, Хаукр, я заставлю тебя проглотить эти слова, — угрожающе прорычал воин. — По одному зубу за раз.
Вульфрик видел, как ссорятся его люди. Он не был настолько отстранен, чтобы не замечать растущего в их рядах напряжения и злости. Даже для такой выносливой и привычной к трудностям и холодам породы Норски горы стали испытанием. Но это испытание подходило к концу.
— Почему тебе не нравятся эти следы? — вдруг спросил Вульфрик.
Джокуллу потребовалось некоторое время, чтобы понять, что вопрос адресован ему. Охотник махнул щупальцем в сторону ровной линии следов на снегу.
— Они слишком ровные, их цепь слишком прямая, — сказал он. — Тот, кто прошел, не заботился о безопасности. Так не ходит тот, кто знает, что за ним охотятся, он не пытается скрыться. Шаги неторопливые и размеренные, словно тот, кто прошел здесь, знал, куда направляется и зачем.
Вульфрик кивнул, соглашаясь.
— Наверняка так и есть, — сказал он охотнику, его голос превратился в приглушенный рык, чтобы остальные из команды могли услышать. — Жертва, которую мы преследуем, знает, что мы здесь, и у нее было время подготовиться.
Он обвел узловатой, покрытой волосами рукой заснеженную землю вокруг.
— Скалы по обе стороны ущелья достаточно изрезаны, чтобы по ним могли скрытно пройти многие крупные звери.
Один из норсов вышел вперед, пристально всматриваясь в свирепое лицо Вульфрика. Так смотреть на своего капитана осмеливался только он из всей команды. Этот седой старый воин был единственным, кому Вульфрик это позволял.
Старик был из сарлов, бывалый разбойник по имени Сигватр. Хотя в свое время ему довелось побывать кем угодно: военачальником, наемником, охотником на медведей, пиратом и рабом. Но среди всех занятий Сигватр больше всего гордился тем, что был наставником Вульфрика Мироходца.
Сигватр был с ним в ту ночь после Битвы Тысячи Черепов, когда Вульфрик из пьяного куража бросил вызов. Сигватр уже давно был с Вульфриком и часто остужал высокомерие героя. Теперь же герой не забывал человека, чей совет он когда-то отверг.
— Зверь ведет нас в ловушку, — сказал Сигватр. Это был не вопрос.
Клыкастая улыбка Вульфрика прорезалась среди бороды.
— Жертва никуда не денется, — сказал он. — Никто из избранных богами не может убежать, — добавил он с горьким рычанием.
Крики становились тем громче и чаще, чем глубже в горы забиралась небольшая группа людей. Невозможно было определить расстояние или направление, когда раздавались крики, странно отражаясь эхом от ледяных скал, искаженные завываниями ветра. Из этих криков можно было узнать лишь один неприятный факт — кричало не единственное существо. Этот факт подпитывал страх, растущий в каждом из норсов. Свирепые в бою, не боящиеся смерти, которая смотрела на них поверх меча, эти воины сейчас чувствовали ужас. Жуткое ощущение, когда тебя преследует невидимый, неизвестный враг, было для них в новинку. В родных землях, в горах и фьордах Норски, им по крайней мере была известна местность, на которой они сражались, и они могли черпать силу из этого знания. Здесь же они чувствовали себя так же далеко от своей родины, как если бы попали на одну из лун.
Только Вульфрик не выказывал ни малейшего признака страха. Какой ужас может вселить мир в человека, проклятого самими богами?
Но осторожность — не то же самое, что страх. Вульфрик настороженно пробирался сквозь снег, который теперь доходил ему до колен. Он не отводил глаз от темных склонов высоких вершин; его слух был прикован к завывающим крикам, разносимым эхом и ветром. Его чувства, как и зубы, были заточены богами до сверхъестественной остроты. Ни один глаз, которого не коснулись боги, не смог бы увидеть серую тень, стремительно падающую вниз по склону горы, или услышать мягкий рокот сквозь вой и визг ветра.
— Бегите, собаки! — рявкнул Вульфрик на своих людей. — Бегите — или уснете в чулане Бога-Ворона!
Слова героя не разошлись с делом: он развернулся и помчался назад по тропе со свирепой скоростью атакующего быка. Остальные норсы удивленно моргнули и поспешили вслед за командиром. С тем, что могло заставить Вульфрика поджать хвост, любой из них не рискнул бы встречаться вблизи.