Дунк расхохотался ему в лицо.
— Да нет, я предпочел бы отрастить большие синие крылья и улететь куда глаза глядят! Для меня что отрастить крылья, что лордом стать — все едино.
— Ну вот, теперь вы надо мной насмехаетесь. Разве настоящий рыцарь стал бы насмехаться над своим королем? — обиженно спросил Скрипач. — Надеюсь, в вас будет больше веры моим словам, когда вы увидите, как вылупится дракон.
— Дракон? Живой дракон? Как, здесь?!
— Я видел это во сне. Этот белоснежный замок, вы, дракон, вылупляющийся из яйца, — я все это видел, так же, как однажды увидел во сне своих братьев мертвыми. Им было по двенадцать, а мне всего семь, они подняли меня на смех — и умерли. А теперь мне двадцать два, и я верю в свои сны.
Дунк вспомнил другой турнир, вспомнил, как он некогда брел под тихим весенним дождиком с другим принцем... «Мне снились вы и мертвый дракон, — говорил ему Дейерон, брат Эгга, — здоровенный змей, с крыльями такими широкими, что они могли бы покрыть этот луг. Он рухнул на вас — однако вы были живы, а он мертв». И дракон погиб. Бедный Бейелор! Сны — зыбкая почва, будущее на них строить опасно.
— Как скажете, милорд, — ответил он Скрипачу. — Разрешите мне пройти.
— Куда же вы, сир?
— Я — спать. Я пьян, как пес.
— Будьте моим псом, сир! Такая многообещающая ночь! Мы вместе повоем на луну и разбудим самих богов!
— Что вам от меня нужно?
— Ваш меч, сир. Я сделаю вас своим человеком и вознесу вас высоко. Мои сны сбываются, сир Дункан! Вы получите белый плащ, а мне необходимо получить яйцо дракона. Совершенно необходимо, во сне это было очевидно. Быть может, яйцо проклюнется, или...
Позади с грохотом распахнулась дверь.
— Вот он, милорд!
На крыше появились двое стражников. Следом за ними вышел лорд Гормион Пик.
— Го-орми! — протянул Скрипач. — Что такое? Что вам надо у меня в спальне?
— Вы не в спальне, сир, вы на крыше, и выпили слишком много вина! — Лорд Гормион махнул рукой, и стражники двинулись в их сторону. — Дозвольте нам проводить вас в постель. Не забудьте, завтра вам еще сражаться на турнире! А Кирби Пимм может оказаться опасным противником.
— Я рассчитывал сразиться со славным сиром Дунканом...
Пик недружелюбно взглянул на Дунка.
— Разве что позднее. В первом поединке вам достался сир Кирби Пимм.
— Тогда, значит, Пимм будет повержен! Все будут повержены! Таинственный рыцарь одолеет всех соперников, и все станут дивиться ему!
Стражник взял Скрипача под руку.
— Ну что ж, сир Дункан, видимо, мы вынуждены расстаться! — провозгласил он, когда его повели вниз.
На крыше, кроме Дунка, остался только лорд Гормион.
— Межевой рыцарь, — прошипел он, — разве матушка не учила вас не совать руки в пасть дракону?
— Я не знал своей матери, милорд.
— Это многое объясняет... Что он вам посулил?
— Титул лорда. Белый плащ. Большие синие крылья.
— Ну так вот, а я вам обещаю три фута стали в брюхе, если вы хоть словом обмолвитесь о том, что здесь было!
Дунк потряс головой, чтобы прочистить мозги. Это не помогло. Он согнулся пополам, и его вырвало.
Сапоги Пику забрызгало блевотиной. Лорд выругался.
— Межевые рыцари! — с отвращением воскликнул он. — Нечего вам тут делать. Ни один порядочный рыцарь не явился бы на свадьбу, не будучи приглашенным, но эти бессовестные свиньи с межи...
— Нас никуда не приглашают, номы бываем всюду, милорд!
Вино сделало Дунка дерзким, иначе бы он попридержал язык.
Он утер губы кулаком.
— Постарайтесь не забыть того, что я вам говорил, сир. А не то пожалеете!
Лорд Пик стряхнул блевотину с сапога и удалился. Дунк снова привалился к парапету. Интересно, кто из них двоих безумнее, лорд Гормион или Скрипач?
К тому времени как он нашел дорогу обратно в зал, за столом из его сотрапезников не осталось никого, кроме Мейнарда Терна.
— Ну что, была у нее мука на титьках, когда вы стащили с нее нижнюю рубаху? — осведомился он.
Дунк мотнул головой, налил себе еще вина, пригубил — и решил, что с него довольно.
Лордам и леди достались комнаты в замке, их приближенным — нары в казармах. Остальным гостям пришлось выбирать между соломенным тюфяком в кладовке или пятачком под западной стеной, где можно было поставить шатер. Скромная парусиновая палатка, которую Дунк приобрел в Каменной Септе, на шатер никак не тянула, но от дождя и солнца все же защищала. Некоторые из его соседей еще не спали, и шелковые стены их шатров светились в темноте, точно разноцветные фонарики. Из голубого шатра, расписанного подсолнухами, доносился смех, в том, что в бело-фиолетовую полоску, занимались любовью. Эгг поставил их палатку чуть на отшибе. Мейстер и лошади паслись спутанными рядом с шатром, оружие и доспехи Дунка стояли прислоненными к стене замка. Дунк заполз в палатку и обнаружил, что его оруженосец сидит, скрестив ноги и склонившись над книгой. Его бритая голова блестела в свете свечи.