Сир Глендон явно пришел в ярость от того, как его представили. Он сердито развернул коня и вскричал:
— Я — сир Глендон Гром, а не Глендон Флауэрс! Смотри, герольд, ты насмехаешься надо мной на свой страх и риск! В моих жилах течет кровь героя!
Герольд не снизошел до того, чтобы ответить ему, а на трибунах в ответ на протесты юного рыцаря снова разразились хохотом.
— Отчего они смеются над ним? — вслух удивился Дунк. — Он что, бастард, что ли?
«Флауэрс» была фамилия, которую давали бастардам, рожденным от благородных родителей, в Просторе.
— И что за Ивняки такие?
— Могу узнать, сир! — вызвался Эгг.
— Не надо. Это не наша забота. Шлем мой у тебя?
Сир Аргрейв и сир Глендон преклонили копья перед лордом и леди Баттервелл Дунк увидел, как Баттервелл нагнулся и шепнул что-то на ухо своей молодой жене. Та захихикала:
— Да, сир!
Эгг нацепил шляпу, чтобы защитить от солнца глаза и свою бритую голову. Дунк обычно посмеивался над шляпой мальчишки, но прямо сейчас он бы и сам от такой не отказался. Под таким солнцем солома куда лучше стали. Он убрал волосы с глаз, взял в обе руки шлем, надел его и пристегнул к латам. Подшлемник вонял затхлым потом, и все это железо ощутимо давило на затылок и плечи. Голова еще болела после вчерашней пьянки.
— Сир, — сказал Эгг, — еще не поздно отступить. Если вы лишитесь Грома и доспехов...
«То рыцарству моему конец».
— С чего ты взял, что я проиграю? — осведомился Дунк. Сир Аргрейв и сир Глендон разъехались в противоположные концы ристалища. — Я же не со Смеющимся Вихрем биться стану! Кого из присутствующих рыцарей мне стоит опасаться всерьез?
— Да почти всех, сир!
— Так бы и дал тебе в ухо! Сир Утор на десять лет старше меня и вдвое ниже ростом!
Сир Аргрейв опустил забрало. У сира Глендона забрала не было, и опускать ему было нечего.
— Но вы же не бились на турнирах с самого Эшфорда, сир!
«Вот наглый мальчишка!»
— Я упражнялся!
По правде говоря, не столь старательно, как следовало бы. Но он по возможности старался участвовать в рыцарских забавах, где следовало попасть копьем в кольцо или щит. А иногда он приказывал Эггу забраться на дерево и повесить на сук щит или бочонок, чтобы тренироваться на нем.
— Мечом вы владеете лучше, чем копьем, — сказал Эгг. — В поединке на секирах или булавах немногие могли бы устоять против вас...
Это было достаточно справедливо, чтобы Дунк вышел из себя.
— Что ж поделаешь, здесь не бьются ни на мечах, ни на булавах! — бросил он, когда сын Квентина Молнии и сир Аргрейв выслали коней вперед. — Ступай, принеси мой щит!
Эгг скривился и пошел за щитом.
На ристалище копье сира Аргрейва ударило о щит сира Глендона и проехало по нему, оставив борозду поперек молнии. Но тупой турнирный наконечник копья Грома ударил противника прямо в грудь, да с такой силой, что у того лопнула подпруга. Рыцарь вместе с седлом рухнул в пыль. Дунк поневоле проникся уважением к юнцу. «А мальчишка-то бьется почти так же хорошо, как болтает!» Интересно, заставит ли это зрителей перестать потешаться над ним?
Пропела труба, достаточно громко, чтобы Дунк поморщился. Герольд снова взобрался на трибуну.
— Сир Джоффри из дома Касвелл, владыка Опасного Моста, защитник Бродов. Сир Кайл, Кот с Туманных Болот! Выйдите на ристалище и явите вашу доблесть!
У сира Кайла доспехи были добротные, но старые и поношенные, со множеством вмятин и царапин.
— Мать была милостива ко мне, сир Дункан! — сказал он Дунку и Эггу, выезжая на ристалище. — Мне предстоит биться с лордом Касвеллом, тем самым, кого я желал встретить.
Если среди присутствующих и был человек, который чувствовал себя хуже, чем Дунк, то это, несомненно, был лорд Касвелл, напившийся накануне до бесчувствия.
— Удивительно, как он сумел сесть на коня после вчерашнего, — сказал Дунк. — Победа у вас в руках, сир!
— О нет! — сир Кайл вкрадчиво улыбнулся. — Сир Дункан, кот, который хочет сливок, знает, когда стоит мурлыкать, а когда показать когти. Я рухну наземь, как только копье его светлости коснется моего щита. А потом я приведу ему своего коня, принесу доспехи и скажу его светлости, что с тех пор, как я был его первым бойцом, он стал сражаться куда лучше. Это поможет мне добиться его расположения, и еще до исхода дня я снова буду человеком Касвелла, рыцарем из Опасного Моста.
«Немного в этом чести!» — чуть было не сказал Дунк, но предпочел промолчать.
Сир Кайл будет не первым межевым рыцарем, променявшим честь на теплый угол у очага,
— Что ж, как скажете, — буркнул он. — Удачи вам. Или неудачи, как вам больше понравится!