— Король.
Дунк пристальней вгляделся в монету. Лицо на ней было молодое, безбородое, приятное на вид. Король Эйерис на монетах был с бородой, так же, как и старый король Эйегон. Король Дейерон, что правил в промежутке между ними, не носил бороды, но это был не он. Монета выглядела не настолько истертой, чтобы быть древнее времен Эйегона Недостойного. Дунк напряженно разглядывал слово, что было написано под портретом. Семь букв. Они выглядели так же, как те, что он видел на других драконах, там было написано «ДЕЙЕРОН», но лицо Дейероиа Доброго Дунк знал, это был не он. Приглядевшись еще раз, он обнаружил, что пятая буква немного не такая, это был не...
— Дейемон! — выпалил он. — Тут написано «Дейемон»! Но короля Дейемона никогда не было, был только претендент. Дейемон Черное Пламя во время мятежа чеканил свою монету.
— Но ведь она же золотая! — возразил Уилл. — Полновесная золотая монета, чем она хуже других драконов, милорд?
Улитка отвесил ему затрещину.
— Кретин! Ну да, она золотая. Но это золото мятежника. Золото изменника. Владеть такой монетой — само по себе измена, а расплачиваться ею — измена вдвойне! Придется мне ее переплавить...
Он снова ударил оруженосца.
— Прочь с глаз моих! Мне надо поговорить с этим славным рыцарем наедине.
Уилл, не теряя времени, выскочил из шатра.
— Присаживайтесь, — любезно сказал сир Утор. — Не желаете ли вина?
Тут, у себя в шатре, Серый Лист выглядел совсем другим человеком, чем на пиру.
«Улитка обитает у себя в домике», — вспомнил Дунк.
— Нет, благодарю вас.
Он бросил монету обратно сиру Утору. «Золото изменника. Золото Черного Пламени. Эгг говорил, что это турнир изменников, а я и слушать не стал». Надо будет извиниться перед мальчишкой.
— Пол чашечки! — настаивал Серый Лист. — Судя по вашему голосу, вы в этом нуждаетесь.
Он налил две чаши вина и протянул одну Дунку. Сейчас, без доспехов, он больше походил на купца, чем на рыцаря.
— Я так понимаю, вы насчет ваших доспехов?
— Ну да.
Дунк принял вино. Может, от вина голова меньше болеть будет?
— Я привел коня, привез оружие и доспехи. Можете их забирать, всего вам наилучшего.
Сир Утор улыбнулся.
— Должен вам сказать, что вы держались весьма отважно.
Интересно, «отважно» значит «неуклюже»?
— Вы очень любезны, но...
— Боюсь, вы меня неправильно поняли, сир. Не сочтите за дерзость, но нельзя ли спросить, как вышло, что вы сделались рыцарем?
— Сир Арлан из Пеннитри подобрал меня в Блошином Конце, где я пас свиней. Его прежний оруженосец погиб на Багряном Поле, и ему нужен был кто-то, кто ходил бы за его конем и чистил доспехи. Он обещал научить меня владеть мечом и копьем и ездить верхом, если я стану служить ему... и я пошел к нему в услужение.
— Очаровательная история... хотя, будь я на вашем месте, про свиней я предпочел бы не упоминать. Скажите, а где теперь ваш сир Арлан?
— Он умер. Я похоронил его.
— Понятно. А отчего же вы не отвезли его домой, в Пеннитри?
— Я не знаю, где это.
Сир Арлан редко говорил о своей родине — не чаще чем Дунк о Блошином Конце.
— Я похоронил его на западном склоне холма, чтобы он мог смотреть на закат.
Походное кресло угрожающе скрипнуло под его весом.
Сир Утор снова сел.
— Доспехи у меня есть свои, и конь получше вашего. Для чего мне старая кляча, помятый панцирь и ржавая кольчуга?
— У меня доспех работы Железного Пейта! — сказал Дунк, начиная злиться. — И Эгг хорошо за ним ухаживал. На моей кольчуге нет ни единого пятнышка ржавчины, это хорошая, прочная сталь.
— Прочная и тяжелая, — горестно вздохнул сир Утор, — и к тому же она слишком велика для человека обычного роста. Вы необычайно велики ростом, Дункан Высокий. Что же до вашего коня, он слишком стар, чтобы на нем ездить, и слишком жилист, чтобы его съесть.
— Гром, конечно, уже не так хорош, как прежде, — признался Дунк, — и доспехи у меня великоваты, туг вы правы. Но вы могли бы их продать. В Ланниспорте и Королевской Гавани достаточно кузнецов, которые охотно избавят вас от них.
— Ну да, за десятую часть стоимости, — сказал сир Утор, — и только затем, чтобы их переплавить. Нет! Мне нужно звонкое серебро, а не старое железо. Нашей, королевской монетой. Так вы собираетесь платить выкуп за свое оружие или нет?
Дунк, хмурясь, крутил в руках чашу для вина. Чаша была из литого серебра, с цепочкой золотых улиток вдоль края. Вино в чаше тоже было золотистое и крепкое.
— Да я бы заплатил, кабы было чем. Заплатил бы с радостью. Но только...
— Но только в вашем кошеле и нары оленей не бодается.