Своей печалью я решила поделиться с подругой.
— Насть, а ты не думала…
— Подожди, — она взяла меня за локоть. — Сейчас мы отсюда удерем. Вот сейчас они зайдут за угол… Готовься…
Я закатила глаза.
— Пошли, — прошептала Настя, когда наш класс во главе с экскурсоводом, свернул с главной аллеи в сторону общаг.
— Девчонки, вы куда? — крикнул кто-то из парней. — Мы с вами!
— Бежим, бежим, бежим…, - Настя потянула меня в сторону, за стенд с планом студгородка.
До нас долетел возмущенный крик классной.
— Артем! Ярослав! Вы куда собрались? Немедленно вернитесь к группе.
— Заложат, — уверенно прошептала я.
— Нет, Артем нас не сдаст.
Настя высунулась из-за стенда.
— Сейчас последний за угол свернет, и пойдём.
— А что ты Артема с собой не позвала?
— Позвала, да он спалился, как видишь.
— Привет.
Настя подскочила, налетела на меня, и мы, поскользнувшись на наледи, свалились в грязный сугроб.
— А подкрадываться зачем? — Настя приняла Сашкину руку и, поднявшись, принялась отряхивать шубу. — Я чуть инфаркт не схватила.
Я, проигнорировав попытки оказать мне помощь, сама встала на ноги. Вот только бежевую куртку, так же успешно как Настя шубу, я отряхнуть не смогла.
— Ну, ты и чумазая, — протянула подруга.
— Нечего было падать на меня!
— Нечего было подкрадываться, — она посмотрела на Сашку. — Опять туфлей по башке захотел?
— После арматуры мне только что-нибудь потяжелее заходит.
Настя рассмеялась и хлопнула Сашку по плечу.
— Прости, Кирсанов, учту. А ты что с группой не поехал?
— Зачем? Тест мне не нужен, экскурсия тоже, — он пожал плечами и посмотрел на меня. — Хотите есть?
Ответила за нас Настя.
— Хотим, а ты нас угостишь?
— Угощу, идём, — Сашка не успел отвернуться, как Настя взяла его под руку и через плечо подмигнула мне. Я закатила глаза и поплелась следом, злая и грязная. Хотелось, конечно, надеяться, что Сашка приехал, чтобы поговорить и, наконец, помириться со мной, но с его непредсказуемостью я не бралась загадывать наперед.
Он привёл нас в светлую, чистенькую столовую корпуса филологов. Оказалось, местная повариха знала ещё Сашкиного деда.
— Ой, Сашенька! Чего ж так долго не заходил? Совсем взрослый стал! — женщина лет пятидесяти, дородная, румяная, в белой косынке и чистейшем фартуке, вышла из-за прилавка и обняла Сашку. — Ангелина Николаевна как? Как мама? Вот недавно Бориса Львовича вспоминали. Как его теперь здесь не хватает.
Она выглянула из-за Сашкиного плеча.
— А ты с подружками? На день открытых дверей пришли? И проголодались, конечно. Сейчас всем покушать принесу.
Через несколько минут мы с Настей не без ужаса наблюдали за тем, как в геометрической прогрессии росло количество тарелок на выделенном нам столе.
— Саш, — я наклонилась к напарнику. — Мы столько не съедим.
Настя засмеялась.
— Меня ещё никогда парни так не угощали. Всякие салатики, пирожные, роллы, суши, а тут борщ, пюре, котлеты, тортик печеночный. Кирсанов, с тобой приятно иметь дело. Так ты здесь свой?
— Дед тут работал.
— Кем?
— Деканом факультета иностранных языков.
— Ого! И ты сюда поступать будешь?
— Куда мне. В армию сразу пойду.
Настя ахнула, я уткнулась в тарелку и рассеянно, скорее признавая факт, чем задавая вопрос, произнесла.
— Ты… Никуда поступать не будешь…
Сашка придвинул к себе пюре с котлетой.
— Нет.
Над столом повисла тишина. Пронзительно заверещал Настин телефон.
— Мы у филологов, в столовой, — ответила она, поглядывая то на меня, то на Сашку. — Да. Да. Да, ем! А в чем проблема?
Она убрала мобильный и посмотрела на меня. Я отодвинула тарелку.
— Значит, ты уедешь.
— Смотря куда направят.
— Спасибо, что предупредил, — я поднялась из-за стола. — Приятного аппетита.
— Аня! — крикнула Настя и накинулась на Сашку. — Ну и что ты расселся, тюфяк? Догони её, она из-за тебя расстроилась!
В дверях я столкнулась с Артёмом и Ярославом. Второй преградил мне дорогу.
— А мы к вам.
— Отойди, — бросила я, не поднимая головы.
Ярослав заметил Сашку и отступил.
— Так вы не одни… Прискорбно…
Сашка поймал меня в коридоре.
— Да стой же ты, в конце концов! — он схватил меня за плечо и развернул к себе. — Почему ты всегда убегаешь от меня? Что я опять сделал не так?
Я посмотрела на него снизу вверх. Не скажи ему Настя, он бы и не пошел за мной. Но чему удивляться? Я ведь и раньше знала, что с ним будет тяжело.
— Скажи, пожалуйста, — мне стоило труда не опустить головы под его взглядом. — Ты хочешь, чтобы мы были вместе?
Сашка, упершись ладонью в стену, склонился надо мной.
— А как хочешь ты?
— Разве непонятно? — в коридоре без окон было темно, только с лестницы сюда проникал свет. У выхода болтали трое девчонок, изредка бросавших взгляды в нашу сторону.
— Непонятно. Ты каждый раз говоришь мне, что я неправ. Обижаешься на меня. Но я такой есть. И вряд ли я сильно изменюсь со временем.
— Я хочу быть с тобой, — признание далось легко. — Только не будь жестоким.
— Договорились.
Он наклонился ко мне и поцеловал, как-то осторожно и неуверенно, словно спрашивал, а можно ли…
Я обвила его шею руками, и прижалась к нему всем телом. Его тепло притягивало меня, а от прикосновений кружилась голова. Он был молод, силён и своенравен. И я сходила по нему с ума.
— Ты, правда, уедешь? — выдохнула я ему в ухо.
— Я постараюсь остаться.
Сашка ждал, пока закончится тест, а потом мы пошли в кино (на чумазость куртки я забила) вместе с Настей, Артёмом, Ящиком и Максом. От Сашки я не отлипала ни на минуту — пользовалась своей свободой. Он терпеть не мог держаться за руки, но сегодня даже не ворчал по этому поводу. А мне вообще хотелось ходить с ним в обнимку.
По-зимнему рано темнело, и, распрощавшись с Настей и Артёмом, мы проводили Макса и решили, что пора в Перехлестье. Лучшего места для выхода, чем переход у Сашкиного дома, мы пока не нашли, поэтому двинулись туда. Ярослав держался отстранённо, к Сашке не лез, как и все последние дни, да и со мной особо не общался.
— Ну, поехали, — стоило нам войти под арку, Ящик тут же протянул свою долю Камня. Смеркалось, и в проходе уже было темно, только с улицы заглядывал к нам тусклый фонарь.
У Сашки зазвонил телефон.
— Подождите. Да? Да, у дома. Куда? Ладно, сейчас, — он бросил трубку в карман. — Извиняюсь, но мне нужно отойти.
— Что случилось? — встревожено спросила я.
— Мама с сумками едет, попросила встретить её на остановке. Подождете?
— Я с тобой!
— Ну, как хочешь.
— Я тут тогда поброжу, — буркнул Ящик и потопал во двор.
Мы вышли на улицу и не успели дойти до поворота на дорогу, как район огласил резкий, оглушительный щелчок. Проходивший мимо мужчина подпрыгнул на месте и, втянув голову в плечи, обернулся.
— Кто стрелял?
Мы остановились. На этой улице, ведущей к нашему переходу, людей всегда было очень мало — узкая, односторонняя, с редко работающими фонарями и темными подворотнями, она не вызывала доверия. Но чтобы здесь стреляли…
Где-то позади истошно завопила женщина. Сашка схватил меня за руку.
— Идем обратно.
Мы побежали. В проходе стояли тот мужчина, которого мы встретили по дороге и женщина с двумя огромными пакетами. Оба посматривали из-за угла на двор, не решаясь выйти.
— Да мало ли, вдруг еще пальнет! — бросил мужчина.
Подгоняемая нехорошим предчувствием, я выскочила во двор вперёд Сашки. Между мусорными баками и Сашкиным подъездом полулежал, держась за грудь, Ярослав. Рядом с ним стоял дворник и одна из знакомых мне бабок. Она-то и орала на весь двор.
— Стреляют! Убивают! Помогите!