Несколько мощных толчков — и часть тварей провалилась в широкий разлом. Мы оказались прижаты к склону котлована. Духи, вереща на той стороне разделившей нас пропасти, отращивали крылья. Пришла пора отступать.
Гермес, вытирая кровь с глаз, шатаясь, встал на колени. Посох впился в землю, мир за перебитыми крыльями воина помутнел.
— Быстрее! — Арес толкнул меня к порталу. — Прыгай!
Я сжала его плечо.
— А ты?
— Я след…
Он не успел закончить. Дух, похожий на птеродактиля, перемахнул разлом и впился Аресу в правую руку. Напарник вскрикнул, оттолкнул меня, и свободной рукой вцепился в зубастый клюв твари, грызшей его. Я, заорав, швырнула в духа стрелу света. Та нашла цель, залив мир вокруг белым всполохом. А когда вспышка угасла, я увидела, что на краю пропасти больше никого нет.
— Саша!
Я метнулась вперед, но Гермес схватил меня за талию и, развернувшись, прыгнул вместе со мной в портал. За намии, через пропасть, ринулись чудовища, но мы уже падали в Перехлестье, и мгла позади скручивалась в незримую точку.
Мы повалились на влажную, каменистую почву. Некоторое время я лежала без движения, смотря, как впереди, вырываясь из-под земли, несется к самому небу фонтан белого пара.
Рывком я села, повернулась к Гермесу. Тот, тяжело дыша, невидящими глазами смотрел в небо.
— Мы должны вернуться за ним, — я пошарила рукой и крепко сжала вновь появившийся подле меня лук.
— Я не смогу. Нужно подождать, — хрипло, едва слышно ответил напарник.
Мне захотелось вскочить на ноги и хорошенько пнуть его.
— Он может погибнуть, ясно тебе? — я поднялась. Силы возвращались ко мне, а с ними и уверенность в нашей непобедимости. — Слышишь?
— Мы же… бессмертны…
— Там — нет!
Гермес медленно повернул голову. Кажется, ему выбили один глаз. Но для сострадания в моих мыслях не осталось места.
— Вы разве говорили мне об этом?
— А ты бы пошёл туда?
Он сглотнул и прикрыл целый глаз.
— А ты как думаешь?
— Так идём! Сейчас!
Гермес медленно, шатаясь, сел, распластав израненные крылья.
— Мы вряд ли попадем туда же, в ту же точку.
— Доберемся, значит. Ногами.
Гермес дёрнул головой, поставил перед собой посох и… мешком повалился на землю. Впереди гейзер поднял к небу тучи брызг.
— Очнись! Очнись! Очнись! — я сорвалась на крик, тряся Гермеса за плечо. — Мы не должны были уходить! Не должны! Зачем ты увел нас?! Зачем!?
Я оттолкнула его, и Гермес, так и не придя в себя, лицом уткнулся во влажную, теплую землю.
— Мы его бросили, — гораздо тише произнесла я.
Гейзер беззвучно понес влагу к бесцветному небу. Я села и прижала ладони к вискам.
Такого просто не может быть. Такое просто невозможно… Мы же всегда были вместе и всегда побеждали. Мы могли в любое время оказаться подле друг друга и…
Переброс! Что если, он действует между мирами?
Я вытащила свою долю Камня Перехода. Вместо маленькой четвертинки на моей ладони лежала половина Камня.
— Гермес! Очнись, Гермес!
Крылатый вздрогнул, что-то пробормотал себе под нос и приоткрыл глаз.
— Кто? Что? Давно я…
— Где твой Камень?
— Что?
— Где твой Камень?!
— На веревке, на поясе… Что…
— Половина…, - у меня затряслись руки. — Ящик. Наши четвертинки стали половинами. Ярослав! — я посмотрела на напарника, как будто ждала, что он будет со мной спорить и обязательно переубедит меня.
Гермес неуклюже, кривясь от боли, сел и, положив руку мне на плечо, притянул к себе. Я уперлась лбом в его нагрудник, прижимая к себе половинку Камня, и завыла сквозь сжатые зубы.
***
Дух сорвался в пропасть и потащил его за собой. Вспышки от стрелы Артемиды оказалось достаточно, чтобы монстр одеревенел, а благодаря шлему, свет от оружия очищения не ослепил Ареса. За краем разлома, уже в полёте, воин попытался перехватить меч свободной рукой, но не успел. Державшая его тварь разжала пасть и полетела вниз, тогда как его подхватила серебристая птица. Одного взмаха огромных лучистых крыльев оказалось достаточно, чтобы они поднялись над краем пропасти. Птица осторожно опустила его на землю и села позади. Арес приподнялся, здоровой рукой схватил меч, и, шатаясь из стороны в сторону, замер перед шеренгой чудовищ.
"Они ушли", — мелькнула мысль. Гермес и Артемида ушли.
Правильно. Они оба тяжело ранены, а он справится. И все же в глубине души ворочалось неприятное чувство. Они сбежали. Теперь он здесь один. Возможно, навсегда.
И мать жалко.
Духи не спешили атаковать. Наоборот, один за другим они разворачивались и уходили, уползали, улетали.
Арес запрокинул голову и прокричал.
— Театр закрывается?
Ему никто не ответил. В яме он остался один. Откуда-то сверху донесся пронзительный вопль, и тотчас край котлована справа от Ареса внушительным пластом сошёл вниз. Среди грязно-оранжевой пыли барахтался очередной дух. Он шипел, плевался и его длинный толстый чёрный хвост, извиваясь, как змея, расшвыривал в стороны песок и мелкие камни.
— Нет, господин, нет, — фантом подполз к склону ямы и, вскинув руки, принялась карабкаться наверх. — Я же все сделал. Все.
— Спрут, — процедил Арес. — Здравствуй, тварь.
Дух обернулся.
В своём мире их главный враг был чуть выше человека, с одним лишь толстым хвостом вместо ног. Но сила поглощённых сознаний давала ему возможность по своему усмотрению менять форму. И вот за его спиной уже поднимались перепончатые крылья.
Арес снял с головы шлем и швырнул его в монстра. Шлем попал аккурат в макушку. Дух оскалился. Встав на хвост, он оказался выше Ареса на половину туловища.
— Не желаешь драться на равных, уж?
— С тобой, воин? — дух сузил глаза, ставшие похожими на две щелочки. — Мы не ровня, если ты ещё не понял.
Резко дернувшись вперед, фантом взмахнул крыльями и взлетел, не забыв ударить противника хвостом. Арес пожалел, что снял шлем. Удар вышел не сильный, но болезненный. Тонкий, как хлыст, конец хвоста рассек правую бровь, щеку и губы. Глаз остался цел, но кровь из раны за мгновение залила его.
Спрут завис над воином. Арес сплюнул кровь и сжал меч.
— Ну…
Он и договорить не успел, как фантом ураганом налетел на него. Рук у твари внезапно стало больше, чем две. Запустив в противника когти, Спрут протащил его до самого склона и, подняв вверх, со всей силы ударил об стену.
Арес неподвижно лежал на животе и смотрел на свою руку. Он видел пальцы и даже вроде бы чувствовал каждый, только пошевелить ими не мог. Меч, лежащий рядом, стал недостижимой целью. Чужой мир мерк, но за бессилием всегда следовал гнев — это Арес усвоил хорошо. Земля под ним задрожала, отзываясь на его ярость. А потом и ярости не осталось — на смену ей пришло странное, ледяное чувство отрешенности. Арес взял меч и поднялся на ноги. Спрут ринулся к нему, но воин резко припал к земле и свободной рукой схватил духа за хвост. Хвост мигом исчез — соглядатай менял форму быстрее, чем человек мог думать. Но Арес не думал — он посмотрел на противника, поднимающегося над ним на огромных крыльях, и потянул его вниз, без рук и без оружия. Так он сорвал с места мусорный бак, так он двигал ящики на складе, так он поднимал машину из реки.
Так, как он хотел.
Спрут завизжал, когда его ударило о землю. И продолжал верещать, пока Арес шёл к нему, крутя мечом. Фантом менял форму — то выбрасывал щупальца, то удлинял крылья, то вооружался шипами — но он только и мог, что кляксой дергаться на песке.
Арес взмахнул мечом и пришпилил врага к земле. Белесые всполохи закружились у лезвия. Воин наклонился вперед и протянул руку, желая коснуться гибнущего от его оружия духа. Белые, лёгкие, как туман, лоскутки потянулись к его пальцам, холодом прикоснулись к коже, и… Он поглотил все, что когда-то было его врагом.
— Вот так, мой мальчик, — произнёс за его спиной смутно знакомый голос. — Теперь ты один из нас.