Как бы Асе не хотелось увидеть, чем занимается в Тонком мире, как бы она ни старалась, в поле её зрения попадали лишь малые части громадной конструкции. Зато Анелия смогла рассмотреть стройку с высоты своего полёта, но произошло это не сразу. Сначала она поговорила с Фаланфелем.
– Какой ты на самом деле? – ласково глядя на друга, спросила она волка и его образ тут же изменился.
Перед ней появился вполне привычный для нашего понимания Ангел с крыльями. Но! Привычный, да не совсем. Его крылья были зелёными, наряд сине-оранжевый с красными и жёлтыми вставками. Он был ярким, но при этом все цвета располагались невероятно гармонично.
– Какой ты красивый, – с восхищением выдохнула Нел. – И как же тебя зовут?
– Фануэль. – Он чуть наклонил голову.
– Я так рада, Фануэль, что ты у меня есть! – Она не смогла сдержать слёз.
После, так скажем, окончательного знакомства, Анелия вместе Ангелом отправились на строительство. Вернее будет сказать, это Фануэль отправился на стройку, а Нел увязалась за ним. Она летала там, расспрашивала, пыталась проникнуть везде и всюду, и в результате её мягко, но настойчиво, попросили удалиться. Вот так она и оказалась на значительном расстоянии от конструкции.
– Она похожа на большой колокольчик, у которого много лепестков.
– Подожди, у колокольчика всего четыре лепестка, а я видела шесть опорных конструкций. – Ассини сосредоточилась, пытаясь вспомнить точно, сколько они строили остроконечных площадок.
– Может быть, – отмахнулась Анелия. – Так вот! Как я поняла, эта конструкция будет работать следующим образом: этот колокольчик оттянут за середину, как бы вывернут её, а потом отпустят и он полетит сердцевиной вперёд. А когда достигнет корабля гадских ящеров, обхватит его лепестками и замкнётся. Наверняка там, внутри, будут какие-то заряды, которые либо собьют ящеров с курса, либо как-то дезориентируют их или даже психотропно будут воздействовать. В общем, я так думаю, это будет такого рода атака, чтобы они передали своим, что к нам соваться не стоит.
– Интересная теория. – Ася покачала головой. Она сердцем чувствовала, что их оружие не будет столь гуманным. А ещё, всё время думала о солнечниках. – Запуск намечен на послезавтра, на полночь. Так мне сказал Иоанн. В это время будет самое наилучшее расположение планеты.
– Эх. А я не увижу. У нас уже будет глубокая ночь. Но ты мне потом обязательно расскажешь!
– Конечно. Не прокараулить бы только.
– Ты уж постарайся! Кстати, забыла тебе рассказать. Меня ведь потянуло мандалы раскрашивать. Никогда не думала, что это так увлечёт меня. Сижу, как сумасшедшая, раскрашиваю.
– А чем?
– Да всем подряд! Сейчас сфотаю тебе.
– Давай, – обрадовалась Ася. Ей нравилось, когда люди занимаются творчеством. Она всегда поддерживала любые начинания.
– Сейчас… сейчас… Всё! Ушла фоточка.
– Слушай, классно! – искренне сказала Ася, разглядывая красочный рисунок. – Очень даже хорошо!
– И ты думаешь, что это просто так? А вот и нет! Мне сказали, что надо рисовать и даже мандалы подсунули.
– Это как?!
– Как… Когда сказали: надо рисовать, я спросила: а что рисовать? Мне ответили, что сейчас тебе принесут. Я так удивилась. А тут Тая звонит и говорит: «Мама, я там тебе с Эльгиной кое-что передала», спрашиваю её: что именно? Она и говорит: «Это тебе надо!» Представляешь?
– Хм… Ну, получается, действительно, надо!
– Знать бы ещё для чего!
*
В день запуска установки Ася ходила вся взволнованная. «Ныряя» в Тонкий мир особенно часто, она достраивала конструкцию, подготавливала «заряды». И вот, вид конструкции, наконец, открылся ей полностью. Это не был колокольчик, как описывала Анелия. Это была громадная оранжевая лилия с толстыми длинными тычинками посредине. Конечно же, тычинки не были украшением!
На площадке все засуетились. Перед глазами изобретательницы поплыл туман. Через мгновение она оказалась в своём машинном зале, в самой дальней его части, возле секретной установки. Там же, на крыше, появилась Анелия. Она уселась и устремила пристальный взгляд в сторону планеты с кораблём-оружием. Ася с недоумением посмотрела на появившийся пред ней огромный жёлтый одуванчик. Она никак не могла понять, что с ним делать, а время «Х» уже вот-вот должно было наступить.