— А чего собираетесь? — все так же мрачно уточнил старик.
— Ищем кое-кого, — сказитель пристально оглядел пленников. — Кто на нас напал третьего дня?
— Не мы! — хором заверили две женщины и тот тощий мужчина, что был помоложе.
— Да уж видим, что не вы, — Ноэ уверенно уселся на странную подставку, сколоченную из дерева, и, видимо, предназначенную специально для опускания задов. — А следы к вам ведут. Где ваши воины?
— Так в Слиппу уехали. На торг, — разминая руку, пробормотал старик. — А вы кто?
— Он еще спрашивает⁈ Не видите, что ли? — оскорбился мальчишка и обратился к хайова на интернатском языке.
Хха понял лишь «фигово живут» и про жопу, но на всякий случай неодобрительно крутанул копьем. Джо выразился более определенно, бахнув по настилу с огоньком палицей и издав старинное длинное слово.
— Пришлые! — шепотом заохали женщины, а дети помельче вновь захныкали.
— Что б вопросов больше не возникало! — намекнул Ноэ. — И хныкать потом будете, когда разберемся. Кто на нас напал?
— Откуда нам знать? Мы вас впервые видим. Да тут по всему теченью Гросс-Рейн только мы и живем, — хмуро сказал старик.
— Гросс-Рейн? У вас фвольварк, что ли? — чему-то удивился сказитель.
— Если знаете, чего спрашиваете, — оскорбился старый лысун.
— Я много чего знаю. Но сейчас моя задача переводить для господ ofitserov, — с достоинством объявил Ноэ. — Ситуация-то непростая…
Хха сохранял грозный вид, загораживал копьем проход, и размышлял о том, что сказитель никогда не лжет. Быстроязыкий Ноэ лишь наносит на простую правду сложный узор яркости и преувеличения, причем делает это с воодушевлением истинного словесного бойца. Сейчас юный сочинитель не рассказывал историю: он намекал и позволял фвольваркцам догадываться и обманываться. О племени неизвестных «katorzhnikov», чудом зловещего и необъяснимого заклятия оказавшихся в чужых местах, о великих законах жизни «po Ponyatiyam», о сотнях Пришлых-бродяг, оказавшихся неподалеку и не знающих жалости… Смесь понятных и непонятных слов, недосказанность и мрачный вид юного переводчика дополняли впечатление. Дети-фвольваркцы смотрели, открыв рты, женщины, понявшие из разговора лишь чуть больше, вновь начали тихонько всхлипывать, молодой козопас оторопело поглядывал то на рассказчика, то на своего старейшину, а тот все больше мрачнел.
…— и вот, господа ofitsery идут по следу, дабы усечь воров на голову и натянуть их шкуры на барабаны. Знаете что такое барабаны? — на всякий случай уточнил Ноэ.
— Знаем. Но это не мы, — лысун очень искренне смотрел на великого и страшного Джо. — Мы о вас вообще не знали. Богами и внуками клянусь — мы ничего не брали! Переведи, господин толмач.
— Что клятвы… Следы-то в вашу сторону ведут. Хотя, конечно, странно, — Ноэ с сомнением оглядел углы жилища. — У нас шесть туш украли, куда вам столько. Но кто же вор и отчего вы нас не предупредили, как надлежит честным селянам? Кто теперь отвечать будет? Чьи головы отсекать?
— Да какие у нас головы⁈ Мы же никогда… откуда ж нам знать… — застонал лысун, предчувствуя самое дурное. — Не туда пришли господа Пришлые-офицеры, вы им скажите, они же сами видят.
— Как это не туда⁈ — возмутился сказитель. — Три десятка воинов шли по следам пять дней и не туда? Кто за это ответит? Воины жаждут крови, мяса и усекновения голов!
— Да что та кровь? А мясо — оно же есть! Сейчас козлятины нажарим! — ухватился за зыбкую надежду старикан.
Ноэ скривился и обратился к соплеменникам с относительно длинной речью. До этого сказитель себя «переводами» не слишком утруждал, видимо просто забывая про пришлость и иноязычность «katorzhnykh ofitserov». Сейчас дело требовало.
Джо не дослушав непонятности, отмахнулся и прошел к дверям. Было слышно, как он распахнул дверь, грозно рявкнул во двор. Там немедля что-то с грохотом развалилось — должно быть, та самая куча жердей. Конечно, Трик не могла внятно отвечать — девчачий голос даже глуповатые фвальваркцы расслышат — но ловкая хайова обозначила присутствие многочисленных и ужасно грубых воинов.
— Свирепеет наша katorga, — вполголоса сказал Ноэ, выражая не совсем наигранное беспокойство.
— Так что ж мы можем⁈ Мы же всей душой! За что нам головы усекать? — застонал лысун.
— Да, жаль вас. Может, уговорю… — сказитель поспешно выскочил вслед за Джо, донеслись его непонятная, но прочувствованная речь. По всему было понятно — уговаривает вождя жалостливый переводчик.
На Хха смотрели десятки полных страха глаз. Нет, смелый налет за добычей виделся не-шаману как-то иначе. Очень-очень сомнительное ку.