— Я могу снова поджечь! — с готовностью вызвались сзади.
Хха без особого удивления узнал голос Трик. Это она вскоре после моста в фургон запрыгнула — не-шаман толчок ощутил, еще мимоходом удивился, что хайова чужака не сбили, подумалось, что гость сам отвалился.
— Не, красавица, повтор уже примененного приема неинтересен и чреват привыканием, и как следствие, попаданием уверовавшего шпиона в ловушку собственного стереотипа, — научно объяснила летучая тетка. — Жжешь и скачешь в фургоны ты отлично, передохни, посмотри, как взрослые работают. Пойдем без экзотики, а то некоторые в этом городке уже намудрили.
— Я осознал, — мрачно заверил безрукий «мудритель».
— Вот тоже отдыхай. Тебе еще объяснительную писать, — пригрозила леди Эл.
— У меня же рука больная! — жалобно возмутился страдалец.
— Ногами накарябаешь! Да, кстати, ты короля видел?
— Один раз.
— Одного хватит, вертухаи на городских воротах своего монарха навряд ли почаще видят, — решила главная оборотниха. — Изобрази королика. Эй, Ноэ, дай этому умнику что-нибудь полегче, но продолговатое, типа рейки. Меч всевластья пусть сварганит.
Было слышно, как сказитель и девчонка принялись искать в остатках скрученных сетей заменитель меча, и вдруг замерли.
— Сюрприз, — удивилась летучая тетка.
Хха чуть не бросил вожжи. Вот теперь чувствовал отчетливо и сразу доперло, отчего так занервничал, когда в фургон заскочил.
— Да это просто шмондец, жабу ей в зад! — зарычал не-шаман, оборачиваясь.
Индейцы и оборотни выглядели довольно глуповато — все смотрели под сдвинутую сеть. Под мотком распласталась гадюка — черно-красноголовая, прижимающая к себе кожаный расшитый бусинами мешок.
— Вышвыривайте ее немедля! — завопил Хха.
— Она растопырилась и за сеть держится, — озадаченно пояснил вождь.
— С сетью выбрасывай! — заскрипел зубами не-шаман.
— Хха, ворота впереди! — предупредила Трик.
— Да я так вообще никуда не поеду! — взвыл Хха и собрался натянуть вожжи.
— Цыть! Что вы как маленькие⁈ — поразилась оборотень. — Езжай, не-шаман, после ворот вы с личным разберетесь. Дай сюда палочку.
Из колчана хайова выдернули одну из последних стрел — леди Эл сунула ее слаборукому подопечному, тот выглядел уже как хилый мужчина неопределенного возраста, редковолосый, с отсутствующим взглядом, приоткрытым ртом и подтекающими слюнями. Одет, правда, был на редкость роскошно.
— Слюни убери, не тот случай, — потребовала старшая оборотень. — Сейчас художественная убедительность важнее строгой документальности. Вот корону добавь.
— Так я его без короны видел, — заныл Маар. — Хрен знает как она выглядит.
— Короны он не знает, а интриги плетет⁈ На второй год останешься! — разозлилась леди Эл.
На башке лже-короля появился высокий остроконечный, блистающий начищенным серебром венец.
— Пониже, тусклей, на лбу рубин, — негромко сказали сзади.
Хха вновь нестерпимо захотелось остановиться, схватить проклятую Си за гриву и одним махом вышвырнуть из фургона. Подсказывать она еще вздумала, сведуща в коронах, кошка мурлыкающая!
Корона на голове слабоумного и неуспевающего короля преобразилась, а в руке он теперь держал коротковатый, но богатый меч. Главная оборотниха выпрямилась на козлах — понятно, она была уже не толстяком стражником, и уж точно не улыбчивой тетенькой, а лично лордом-кастеляном. Та же узкая недобрая морда, то же властное брезгливое выражение. Вовремя — фургон уже несся вдоль городской стены, до ворот оставалась какая-то сотня шагов. Испуганная растрепанная горожанка отволакивала подальше от проезда такую же кудлатую козу, что-то кричал с крыши сарая тощий бородач, впереди блеснули шлемы стражников…
— Все к бою! — командно взревел поддельный лорд-кастелян, красиво вскидывая над головой призывно растопыренную пятерню. — Все на стены! В городе заговор и измена! Оборотни учредительное собрание созывают! Король в опасности! Десятника ко мне! Ворота закрыть, никого не выпускать! Да куда метнулись, после нас, скоты тупые, закроете! Короля же спасаем!
Лже-король кивал башкой, отягощенной очень правильной короной, и держал перед собой парадный меч — держал как мухобойку, то ли по причине слабости рук, то ли основываясь на соображениях «строгой документальности».
…Промелькнули растерянные стражники, выбежавший из башни десятник, шарахнувшиеся и вжавшиеся в стену пешие путники… фургон влетел в арку ворот и через миг уже пылил по дороге.