Челюсть-серп резала траву плохо — вставленные в гнезда зубов кремни уже частично выкрошились. Хха набирал охапку сочной травы, нес к разостланной сети. Он, как и другие воины с луками за плечами, двигался за цепочкой женщин, часто меняясь. Стоять дозорным, приглядывая за высокими травяными зарослями, было одно удовольствие, косить и таскать тяжелые сети с травой куда сложнее. Скво, которые непрерывно нарезали траву, еще сложнее — от однообразных движений спину и руки мгновенно начинало ломить. Жгучее солнце и аромат трав кружил голову, хотелось упасть и закрыть глаза. Ничего, еще несколько дней и лошади смогут пастись внизу, подкармливать их можно поменьше. А сейчас трава и осторожность.
Единственным развлечением для женщин служила говорливая Ко-Гордая-Ко. Шакалиха шла следом за неутомимо работающими серпами скво, подбирала отдельные стебли и громогласно вещала:
…— Во-вторых, я не люблю шаблонов восприятия. Вам, хайова, несвойственно разбираться в себе, путем долгих и тонких рефлексий приходить к пониманию что, зачем, и как вы делаете, осознавать, где ваше место. Если вам прямым текстом сказать, что с вами, болезненными, происходит, начинается одна и та же гнусь. Между прочим, эта гнусь именуется психологами «сопротивлением» и она неизбежна на первых стадиях терапии…
Сгибаясь под тяжестью сети с пахучей травой, Хха подумал, что Пришлые именно поэтому так медлительны: мысли их расплывчаты и непостоянны, непрерывная болтовня ослабляет разум и конечности. Вот если бы они при ходьбе могли опираться на свой развитой язык как цикадный тушкан на свой хвост, то скакали бы разом на полполета стрелы.
Шедший навстречу от обрыва Джо, пробурчал:
— Скажи курице, чтобы кудахтала потише. Из-за нее ничего не слышно.
— Сам скажи, — предложил Хха, не имеющий ни малейшего желания приближаться к сварливой сумасшедшей.
— Ладно, я к ней сопляка подошлю, — пробормотал будущий вождь.
Срезая траву, Хха краем глаза наблюдал за тем, как к Ко подошел младший Пришлый — весь зеленый от травяного сока. Тетка немного послушала, отвернулась от мальчишки, вскинула руки и расхохоталась как гиена, только противнее:
— Да неужели⁈ Женщине надлежит молчать и работать, так же это по природе, да⁈
Но-По-Э беспомощно оглянулся на воинов и развел руками. Да, здравый смысл, и вообще смысл, здесь был бессилен. Напрасно позволили Ко на обрыв подняться.
Хха суеверно сплюнул себе под левый мокасин и принялся резать траву.
Духи оказались милостивы и в момент нападения работающих охраняли Говорящий с Камнем и Джо — одни из самых быстрых стрелков племени. Кажется, будущий вождь как раз едва и успел отложить серп. Оцелот атаковал край цепочки работающих: Три Камешка успела пискнуть и метнуться прочь, но ее опрокинуло гибкое тело пятнистого хищника. Раздираемая когтями девчонка истошно заверещала, попыталась ударить локтем в морду огромной кошке. Две меткие стрелы вонзились в шею оцелота, зверь заревел, выплеснул из пасти кровь, отпрыгнул к высокой траве — его догнала стрела, вонзилась в пушистый затылок; огромный кот, изогнулся, судорожно хлеща длинным хвостом…
На зверя Хха больше не смотрел, с томагавком в руке несся к девочке. Ничего — живот не распорот, кишки на месте, только спина в глубоких полосах и из распоротого до кости плеча брызжет кровь. С какой стати оцелоту вздумалось нападать на самую худосочную жертву?
Ремнем удалось захлестнуть руку повыше, Хха затянул узел, кровь сразу утихомирилась.
— Замри. Это просто ранка.
— Да, — Три Камушка лежала ничком и часто-часто дышала.
Хха огляделся — на счастье, широколистый эрпа рос вокруг в изобилии — даже рвать не нужно, в срезанной траве полно темно-зеленых листьев. Старшие опытные скво уже жевали горьковатую сочную листву. Хха наскоро обтер окровавленные ладони о леггины, выбрал самые крупные листья. Женщины опускались на колени, поочередно сплевывали яркий сок в разодранную плоть на тощей спине.
— Достаточно! — Хха раздвинул скво, присел и накрыл сочащиеся полосы листьями эрпа. Теперь на миг закрыть глаза, отстраниться духом. Никакой уверенности, что получится, не было — листья, это не мухи и не аванки, говорить с ними бессмысленно. Но иных, более достойных хитростей, юный индеец просто не знал.