Хха приоткрыл глаз — ничего особенного не случилось, листья эрпа кровь не всосали, разве что прилипли к ранам плотнее. Да fig его знает, как говорит сопливый сказитель.
Ему помогли поднять застонавшую девчонку, и Хха понес раненую к обрыву. Воины уже оттянули веревку, чтобы было удобнее спускаться.
— Я могу ее взять, друг, — сказал Джо.
— Она легкая, — пробормотал Хха, поочередно обтирая скользкие ладони о леггины.
Девчонка действительно почти ничего не весила — не тяжелее ляжки бизона. Но с нее капала кровь, и Хха опасался, что ладони опять заскользят. Впрочем, что об этом думать, спускаться все равно нужно.
Уже скрываясь за краем обрыва, Хха увидел, как Говорящий С Камнем отвесил пинка шакалихе. Приносящая несчастья тетка подлетела, шлепнулась на четвереньки, не издала ни звука, поползла обратно к воину — травяные заросли ее пугали больше пинков.
Соскальзывая по ременной веревке и привычно нащупывая ступнями следующий узел, Хха подумал, что пинками шакалиху не прошибешь. Отчего бы Говорящему С Камнем просто не стукнуть ее палицей по темени? Всем было бы лучше.
Раненая девчонка молчала, но Хха чувствовал на своем ухе ее частое-частое дыхание.
— Потерпи, ты же Камень. Даже три Камня. Сейчас ляжешь на мягкую шкуру и будешь отдыхать. К тебе придут хорошие сны.
— Да. Оцелот оторвал мне руку?
— Ха, смешная шутка. Вот же твоя рука. Просто оцарапана.
— Оторвал, я же чувствую, — убежденно прошептала девчонка. — А если не оторвал, то останутся ужасные шрамы. И ты никогда не возьмешь меня в жены.
Хватающаяся за веревку рука Хха порядком устала, пальцы норовили соскользнуть, а Средний уступ никак не появлялся, но все равно юный воин несколько удивился. Все вокруг бредить начали. Нет, этот год простым не будет. «В жены» — это несчастная от боли, что ли?
Наконец, под ногами оказался широкий уступ, Хха рысцой добежал до следующей веревки и проворчал:
— Женитьба? Вот какая женитьба, если меня в шаманы загоняют? Нет у меня мыслей о женитьбе.
— Это хорошо. А мне больно. Я хочу к маме.
Перехватывая раненую поудобнее, Хха на миг увидел ее глаза. Три Камушка была истинной хайова-ката и не могла себе позволить рыдать от боли. Но глаза ее были переполнены слезами настолько, что занимали половину лица. А еще она смотрела прямо в пропасть, чего даже взрослые воины разумно избегали. Высоты боится — ее мама разбилась на обрыве у Бааммьей отмели. Это два года назад было. Или уже три? Растут дети, прямо оглянуться не успеешь.
Внизу у веревки уже ждали люди, Хха помогли опуститься на карниз.
— Куда? — отдуваясь, вопросил юноша.
— К себе и неси! — рявкнул Речная Нога. — Может, ты и не шаман, но другого у нас нет.
Спорить настроения и сил у Хха не было, да и свое типи было недалеко. Юный воин со своей ношей перелез через загромождавший тропку завал сетей с травой и занес раненую в жилище…
Без помощи, естественно, не оставили. Живо появилась весьма сведущая в ранах Грызущая Мышь, старуха Поющая У Воды, заходили опытные воины, приносили шкуры, снадобья и давали советы. Вообще-то, обнаружилось, что у Хха и собственных лекарств хватает, понабралось за последнее время. Заходили обе тетки Три Камушка, повыли-попричитали. Рана на плече действительно была серьезной. Ее хорошо промыли жаровой настойкой и замотали, но Хха чувствовал, что рана плохая. Раненая лежала лицом вниз, неловко отведя раненую руку, молчала.
— Пошли прочь! — сказала снаружи Грызущая Мышь. — Дайте больной отдохнуть. Наш шаман, которые не шаман, должен обратиться к духам и набраться мужества.
Типи опустело, снаружи стихло. Хха сидел, смотрел на вздрагивающую судорожным неровным дыханием спину раненой. Что делать, и причем тут мужество? Три Камушка или выживет, или умрет. Все что возможно сделано, никто в племени не знает каких-то иных чудодейственных лекарств и не умеет призывать духов-спасителей. Собственно, о пришествии добрых духов ради раненых девчонок даже в сказках не рассказывают. И что может сделать молодой воин, пусть и умеющий говорить с бабочками и аванками? Нет, тут не мужество нужно, а наглость.
Хха полез в горшок, извлек одну из последних полосок пеммикана, сунул за щеку и принялся думать.
Джо и Но-По-Э заглянули в палатку уже в сумерках:
— Пожалуй, мы поживем рядом с Говорящим С Камнем. Там есть пустое типи, почти без дыр. Сейчас заберем оружие и переселимся.
— Оттуда ближе до Гиенки? — сумрачно вопросил Хха. — Джо, я считал тебя другом. Отчего ты бросаешь меня в трудный день? Вы знаете, что я никакой не шаман, но раз делать нечего, и нужно лечить, мне пригодился бы совет и поддержка. Тебя, о, знающий всякое Но-По-Э, это тоже касается. Если ты сказитель, то вдруг в твоей памяти найдется и что-то полезное.