…Потом была беготня в колючих зарослях. Нужно признать, что хотя космачи были слабоваты по части охотничьих хитростей и уловок, они брали упорством и неутомимостью. Теряя след, вновь разделялись на группы, нащупывали добычу. Потом уж основная часть племени двигалась по короткому пути, неся запасы мяса, шкур, младенцев и прочего имущества. Оборванные и измученные хайова вновь оказались выдавлены в плоскую прерию, где неутомимость кривых ног оказывалась важнейшим преимуществом.
От всего лишнего индейцы давно избавились, оставив только оружие и баклаги с водой. Остатки пеммикана дожевали два дня назад, но желудки все равно не просили пищи. Думать, переваривать еду, чувствовать боль и усталость было некогда — убегать, убегать, убегать. Хуже всего было с ногами — запасы готовых мокасинов подходили к концу еще до встречи с космачами, сейчас приходилось менять рваную обувь на чуть менее рваную…
… — Там горы, — прохрипел Но-По-Э. — Может, в ущельях уйдем?
Старшие воины промолчали. Индейцы бежали по кромке каменистого склона. Восточнее действительно виднелись горы: гряды одинаковых каменистых пиков, невысоких, зато острых и кажущихся бесконечными. Похоже на челюсти давно усопших шакалов, плотно разложенные каким-то великим духом, мучавшимся скукой. Возможно, космачи непривычны к таким местами и действительно потеряют след. Но к зубастым скалам не привыкли и хайова. Впрочем, к чему об этом думать? До шакальих гор еще полдня пути, а впереди речная долина, голая, взрезанная единственной глубокой раной обрывистого русла-каньона. Вода блестит внизу, зажатая красно-серым камнем, наверняка течение очень бурно, а ведь для переправы еще нужно отыскать спуск и доступный подъем на другой берег. Космачи не дадут это сделать: ближе к реке даже кустов и травы нет, там путь беглецов легко предугадать. У реки и настигнут.
— Скажи, не-шаман? — прохрипел Джо.
— Только по этому склону. У реки окружат, — невнятно откликнулся Хха.
Беглецы продолжили путь по краю приречного плато, но тут духи, пресытившиеся всей этой беготней, окончательно отвернулись от хайова. Гребень начал заворачивать к западу; впереди открылся спуск, выводящий на не слишком ровную, но пустынную каменистую равнину. Джо оглянулся: до головных преследователей было не так уж далеко, можно было разглядеть косматые точки голов, скрывающиеся и появляющиеся среди камней. Теперь следовать повороту склона было бессмысленно — заметив маневр добычи, охотники живо сократят расстояние.
— Вот сейчас плохо, — оповестил боевой вождь.
— Спускаемся? Может, у реки повезет? — Но-По-Э пытался сплюнуть, но во рту было столь сухо, что нити слюны паутиной липли к подбородку. Девчонка выглядела не лучше.
— Ты сохраняешь ясность мысли, о, сказитель! Вы неутомимы! — ободрил младших воинов Джо. — Едва ли нам удастся подучить следующие буквы, но мы останемся преисполнены гордости за своего знающего наставника. Слушаем тебя и идем к реке.
— Я польщен, о, вожди! — попытался закивать мальчишка. — Эх, а куда, млять, тут еще удирать-то?
Спуск оказался рискованным. Склон изъели узкие, но глубокие трещины, сломать лодыжку тут было проще простого, измученные ослабевшие ноги и так едва держали хозяев. Поворот беглецов вниз не остался незамеченным — преследователи радостно завыли. Все верно: путь хайова вел к их последнему славному ку.