— Ну конечно же, ветер.
— Превосходно, — восторженно захлопал Гомер и взглянул на Габриэль. — Разве я не говорил, что он достойный соперник? О таком можно только мечтать! Внимаю тебе, господин.
— Одну минуту, — перебил страшный лев, — к чему нам такая охрана? У них есть свои дела, так сказать, насущные потребности. Пора позаботиться о еде. Отпустим их, пусть добывают себе пищу.
— Ты позволишь воительнице сопровождать их? Вашему слову я верю без сомнения, но насколько надежны солдаты? В такой глуши редко встретишь благородного воина.
Один из вояк мрачно выругался и сделал было пару шагов вперед, но суровый взгляд командира приковал его к месту.
— Ты права, — призадумался Сфинкс. — В наши дни благородство — это роскошь, доступная немногим.
Габриэль хлопнула в ладоши и довольно рассмеялась:
— Отлично сказано! Одолжите мне эту цитату? Разумеется, если я отсюда выберусь.
— Можете вставить отдельной строкой, — снизошел Сфинкс, и на его лице отразилось самодовольство. Кажется, он пришел в хорошее расположение духа, а из того, что Габриэль успела узнать о чудовище, она за-ключила: «Должно быть, на вершине блаженства». Мифический лев великодушно добавил: — Я позволяю воительнице сопровождать моих слуг. Пусть убедится, что они не нарушают договора.
Один из вояк недовольно пробурчал:
— Да это ж Зена! Куда ей с нами?..
— Сделаешь, как сказано, — Сфинкс был невозмутим.
Габриэль взмахом руки подозвала подругу и вкратце изложила ей последние новости. Та кивнула инаправилась к уступу, откуда было хорошо видно и девочек, и дюжину стражей, удалявшихся по узкому мосту над ущельем. Спустя несколько минут она возвратилась, коротким кивком подтвердила, что нарушений не было, и обратилась к Габриэль:
— У вас все по плану?
— Да, отлично, — заверила ее девушка.
— Рада слышать. Мои достойные певцы не возражают, если я вернусь в лагерь? Я не успела позавтракать и с удовольствием глотнула бы воды.
Сфинкс отпустил ее небрежным движением огромной лапы.
— Мой черед, — прогудел он, когда Зена отошла прочь. — Вот вам загадка:
— О, замечательные стихи! — Габриэль рассеянно запустила руку в мягкие волосы. — Но о чем?
— Не спешите с ответом, — проурчало чудовище.
Габриэль взглянула на девочек: они разбрелись между стражниками, и пока им ничто не грозило. Воительница удалилась на порядочное расстояние и дошла почти до лагеря. Что касается остальных, то на старого Иксоса никто не обращал внимания, зато короткий хитон Аталанты даже издалека приковывал взоры оставшихся вояк. По большому счету, осмотр ничего не дал, но Габриэль стало спокойнее.
Позаботившись, чтобы Сфинкс не заметил ее движения, Зена коротким жестом подозвала Аталанту, та послушно подошла.
— Примиг рассеянный вид, — посоветовала королева воинов. — Сфинкс должен решить, что мы рассуждаем о завтраке и не более того. Помни, у чудовища острое Зрение.
— Это нетрудно, — охотница, небрежно подняв руку, запустила в волосы тонкие пальцы.
— Получилось, — похвалила Зена и перешла к делу: — Сфинкс отправил стражу. С девочками остались только двое, насколько я могу разглядеть.
— Их действительно двое, — сообщила бегунья. — Мы с Иксосом осмотрели противоположный склон, он круче этого.
— И как там?
— Деревьев немного, каменные глыбы да обрывы, встречаются кусты, — Аталанта бросила праздный взгляд на дорогу и отважных певцов, потом мельком посмотрела на скалистый выступ. — Путь не слишком сложный.
— Превосходно.
— Уж не думаешь ли ты?..
— Я предпочла бы увести девочек как можно скорее, — ровно сказала Зена. — Даже если Сфинкс не нарушит условий состязания, это могут сделать грубияны солдаты. Не вижу причин на них полагаться.
— Прими ответ: это пещера — темная, безжизненная, звуки, попадая в ее чрево, множатся и гаснут в глубине. Замечательный образ! — вдохновенно произнес Гомер. Сфинкс достойно кивнул. Поэт продолжал: — Не могу поверить, какое мне выпало счастье! Величайший знаток загадок состязается со мной в мастерстве.
Если б мне повезло уцелеть и запечатлеть в легенде величие ума, грацию движений и роскошь меха великого Сфинкса!
В стороне затаила дыхание Габриэль: «Разве можно льстить так неприкрыто?! Наивный растяпа!» Низкий, гортанный смешок Сфинкса стал единственным ответом певцу.