— Думайте.
Гомер повернулся ко льву спиной и склонился к подруге. Та прошептала:
— Ну? Ты знаешь ответ?
— Шутишь? — еле слышно возмутился певец. — Это составная загадка, в ней зашифровано несколько образов. Погоди, не мешай, — он закрыл лицо руками и принялся нервно барабанить пальцами по собственным бровям. Мгновение спустя взгляд Гомера загорелся: — О! Златая сила жизни — зерно, пшеница, хлеб! Под золотым щитом поднялась ввысь — выросла под солнцем! Золотой щит — солнце.
— Да-да-да, получается, — обрадовалась Габриэль. — Сражение — это сбор урожая, а железо, — наверное, серпы, орудия труда. Мы победили! Вспоминай, что там еще? Я помню, я читала свиток о Деметре, богине плодородия, ее часто называют Мать-земля.
— А заданный круг — смена времен года, — мигом перебил певец. — Каждую осень мы собираем урожай, но следующей весной вновь поднимаются упругие стебли и наливаются золотые колосья. Ожидание и исполнение — посев и жатва. Кажется, все! Что будем делать? Подождем немного или ответим сейчас?
— Тянем до последнего! — прошептала девушка. — Не вздумай проверять, но я скажу тебе: в лагере никого нет. Зена что-то задумала, и мы должны дать ей время. Нужно отвлечь Сфинкса, и это наша работа.
— Легче не бывает, — пробурчал Гомер и посмотрел на мифического льва, лениво игравшего лапой. — Кхм, если ты не возражаешь, господин, мы попросим еще пару минут.
— Сколько угодно, — с теплой улыбкой ответил Сфинкс Он уже предвкушал обед.
Когда Гомер наконец дал ответ, лев больше не улыбался. День клонился к вечеру, тени удлинились, а застывший воздух стал тяжелым. Чудовище выдержало долгую паузу и прогудело:
— Верно. А теперь последняя загадка, и если я найду ответ, то…
Габриэль перебила:
— Зададим еще по одной, потому что ничья не годится. В состязаниях всегда так делают.
— Да? — задумчиво протянул Сфинкс. — Сегодня у меня прекрасный день, лучший из тех, что я помню. Мне будет жаль съесть одного из вас.
— Ну что ж? Нам тоже будет жаль, — отозвалась девушка и предложила: — Гомер, почему бы тебе не начать? Господин ждет!
Но прежде чем певец успел раскрыть рот, в поле зрения возник один из стражей: судя по бляхам на плечах, старший, хотя в остальном он ничем не отличался от прочих и имел такой же неухоженный вид.
— Пр-рошу прощенья, гас-сподин! — рявкнул он и низко поклонился. — Мы вернулись с богатой добычей, не хотели бы вы отложить себе часть, как всегда? Как прикажете: девчонок кормить или в этот раз обойдутся?
— Еда им вряд ли понадобится, — величественно ответил Сфинкс. — Подожди здесь, это не займет много времени. Передашь мой ответ войскам. Начинай, — обратился он к Гомеру. Тот выдавил сердечную улыбку, в волнении сжал руку Габриэль и с трудом заговорил:
Певец закончил почтительным поклоном, а когда выпрямился, обнаружил, что Сфинкс, распахнув глаза, смотрит на него.
— Я подготовил загадку попроще, — скромно извинился поэт, — но после того, что услышал от тебя, господин, не посмел сказать ее вслух. Я прочитал лучшую из всех, что мне известны.
Легендарный лев задумчиво пророкотал что-то и уронил голову на лапы. Старший воин закатил глаза и вздохнул — едва слышно. Он украдкой отступил на шаг другой и странно замахал рунами. Удивленная Габриэль посмотрела на скалу и заметила, что страж, охранявший девочек, повторил жест начальника. Вояка на скале повернулся к товарищу, оба выхватили мечи и повели девочек прочь. Подталкивая их в спины, злодеи увели пленниц.
Высоко над дорогой меж двух валунов распласталась Аталанта. Ее скрывали высокие стебли травы, давно уже высохшей под лучами палящего солнца. Охотница не сводила глаз с двух солдат, следивших за девочками. Один из них вдруг остановился, взглянул вниз и принялся вычерчивать в воздухе какие-то знаки. Бегунья ничего не поняла, но это оказалось и не нужно: мужчины быстро сбили девочек в тесную кучку и повели куда-то: наверное, в лагерь. Аталанта быстрыми жестами пересказала Иксосу увиденное. Воительницу она так и не обнаружила.
— Разгадал! — выкрикнул Сфинкс. — О, нет… Бормотание продолжилось. Лев погрузился в свои мысли, но не так уж глубоко: едва воинский начальник отступил, чудовище насторожилось и послало ему убийственный взгляд.