Она осторожно коснулась моих ребер в том месте, куда ярл ударил ногой. Кожа уже стала темно-фиолетовой. Нахмурившись, пощупала все кости, затем хмыкнула.
— Трещина.
Она схватила тряпку, вышла на улицу и вернулась через несколько мгновений со снегом, завернутым в ткань.
— Прижми это к ребрам и глубоко дыши. — Когда я сделала то, что она просила, она ощупала мою шею. — Ушиб. Плохо. Положи холод и сюда. Я приготовлю что-нибудь от боли.
— Спасибо, — прохрипела я, словно простывшая.
Ирса кивнула и вернулась к работе. Она закончила измельчать то, что перетирала до этого, затем высыпала порошок в чашку.
Закончив, женщина подошла к своему шкафу — отверстию в стене пещеры, уставленному полками, — и достала оттуда пару горшочков и несколько сушеных корней и листьев. Ирса добавила их в чашку, вернулась к огню и налила в настойку горячей воды и отставила ее в сторону. Скрестив руки на груди, посмотрела на меня.
— Кто? — поинтересовалась она.
— Ярл, — прохрипела я.
Она задумчиво кивнула.
— Как твоя мать?
— Она в порядке. Наверно. Меня изгнали.
Ирса снова кивнула.
— Временно.
— Временно?
— Ярл стар, — сказала она, взяла чашку, размешала напиток и протянула его мне. — Пей. Это исцелит тебя и облегчит боль в горле.
— Где ты была вчера вечером?
— В деревне.
— А ты ничего вчера ночью не видела?
— Например?
— Я слышала… Нет, ты решишь, что я сошла с ума.
— Так что ты слышала, Хервёр?
— Дикую Охоту, — прошептала я, касаясь своего горла. Каждое слово по-прежнему причиняло боль.
— До того, как твой дед чуть не забил тебя до смерти, или после?
— После.
— Значит, как я и говорила, твоё изгнание временно.
— Можно я останусь у тебя?
— Хватит болтать, пей отвар. Сегодня лучше тебе вообще не разговаривать.
— Ты просто не хочешь, чтобы я задавала вопросы.
— Ты права. И когда ты сможешь говорить, мы с тобой многое обсудим. Так что отдыхай. А завтра мы снова поговорим.
После того, как я допила отвар Ирсы, голова у меня стала очень тяжелой. Какие бы целебные травы она ни использовала, мои ребра и горло перестали болеть, а через некоторое время я даже перестала ощущать отёчность век.
Чувствуя, что сейчас усну, я вышла на улицу, чтобы подышать свежим воздухом.
Ирса вышла вслед за мной.
— Не подходи близко к краю, — предупредила она. — Тебя скоро накроет сон.
— Смотри, — прошептала я, указывая на фьорд.
Там я увидела корабли конунга Гудмунда. Несмотря на то, что один глаз у меня частично заплыл, я всё равно видела, что корабли со всеми людьми конунга выходят в море.
Я понятия не имела, что дедушка рассказал конунгу, но он наверняка сплел какую-то историю, чтобы Хофунд и его отец перестали мне доверять.
Я крепко зажмурилась.
Хофунд. Прости, что я оказалась права.
— Идём, — сказала Ирса, беря меня за руку. — Тебе нужно поспать.
Когда она потянула меня внутрь, я поняла, что по моим щекам текут горячие слезы. Я в последний раз оглянулась через плечо, и сердце оборвалось, когда я увидела, как моё будущее уплыло от меня.
* * *
Я проснулась от того, что Ирса толкнула меня ногой.
— Поднимайся, — буркнула она.
— Пожалуйста, я так устала, — просипела я
— Ты проспала весь день и всю ночь. Пора вставать.
Чувствуя, как кружится голова, я медленно села. У меня болели ребра, болело лицо, болело горло, но больше всего болело сердце. Реальность давала о себе знать.
Что, черт возьми, мне теперь делать? Я смирилась со своим изгнанием ради Эйдис, но что теперь? Что произойдет, когда Лейф вернется? Я оставила мать с этими нелюдями. Что с ней станет?
— Вставай, — сказала Ирса, бросая мне мое оружие.
— Ирса, я ранена!
— Ранена. И что? Думаешь, твои враги на поле боя будут ждать, пока ты наберёшься сил? Думаешь, их будет волновать, что у тебя разбито лицо, сломаны ребра, разодрано горло? Вставай! — приказала она, подошла к стене и сняла два щита. — Встречаемся наверху. И захвати свои топоры, — добавила она и ушла.
Вздохнув, я поднялась. Гоби и Бо открыли глаза и посмотрели на меня.
— Единственные медведи в лесу спят зимой у костра. Почему я иду на улицу, а вы остаётесь дрыхнуть здесь?
Гоби фыркнул и снова закрыл глаза. Бо склонил голову набок, глядя на меня, и высунул язык.
Покачав головой, я поднялась. Ирса будет в десять раз жестче со мной, если я стану медлить и отлынивать. Собираясь как можно быстрее, я переоделась в штаны и кожаную куртку, быстро выпила воды и направилась наружу.
На вершине горы находилось большое пустое плато, где мы с Ирсой часто тренировались. Оттуда, казалось, можно было увидеть весь мир. Но ещё там было очень холодно, ветер пронизывал меня насквозь, словно острейшие кинжалы.
Я взобралась по крутому скалистому утесу на вершину, мои ребра с каждым шагом напоминали мне, что мне стоило остаться у очага. Я должна лежать в постели. С другой стороны, моя кровать была такой же, как у медведей. Поскольку в ближайшее время это вряд ли изменится, лучше было воспользоваться тем, чему Ирса была готова меня научить.
К тому же, у меня было много вопросов к воительнице.
Когда я, наконец, добралась до вершины горы, то обнаружила, что Ирса ждет меня, размахивая мечом и разминаясь перед тренировкой.
От быстрого подъёма разболелись ребра, и я остановилась наверху, чтобы перевести дыхание. Бросив взгляд на фьорд, я рассмотрела в гавани только корабли, принадлежащие ярлу.
Все остальные уплыли. Огни блота потухли. Все было кончено. И несмотря на тоненький росток надежды, которому я позволяла расцветать внутри меня, моя жизнь оказалась ещё хуже, чем несколько дней назад.
Я вздохнула и повернулась к Ирсе.
Воительница бросила мне щит. Я схватила его на лету, поморщившись от боли в боку.
— Ирса…, - начала я жалобно.
— Если ты хочешь отправиться в бой и сражаться наравне с мужчинами, ты должна научиться превозмогать боль.
Я вскинула брови.
Ирса пожала плечами.
— Пусть тебя направляют Мыслящий и Помнящий, — усмехнулась она, указывая на мои топоры.
— Ты это делаешь, потому что я победила тебя на блоте?
— Ты сжульничала.
— Сжульничала? Или просто Локи подбросил мне идею?
— Ты начинаешь напоминать мне Эйдис.
— Сочту это за комплимент.
И мы начали. Ирса с криком бросилась на меня, я блокировала ее удар своим щитом, чувствуя, как дрожь от него проходит по рукам и впивается в больные ребра.
— С опухшим глазом ты окажешься в невыгодном положении. Умный противник попытается использовать это против тебя, — сказала она, а затем замахнулась рубящим ударов с левой стороны, где у меня был ограничен обзор. Я заметила движение краем глаза, но она была права: с неотёкшими веками я видела бы лучше. Пришлось быстро отпрыгнуть, чтобы Ирса меня не достала.
— Ты должна знать свои слабые места и закрывать их. Повернись боком, выставь правую ногу чуть вперёд. Это защитит твои ребра и даст больше пространства для размаха.
Я передвинулась, как было сказано.
— Многие битвы будут происходить молниеносно. Ты должна приучить свое тело двигаться без раздумий, знать самому, что делать, — сказала воительница и снова бросилась на меня. На этот раз, выставив правую сторону вперед, я блокировала ее удар, а затем с помощью щита отбросила назад.
— Отлично. Защищай свои слабые места и используй слабые места своих врагов в своих интересах.
Я кивнула.
— А теперь нападай! — скомандовала Ирса.
И снова началась битва. Мы с Ирсой старались, быстро перемещаясь по камню, превзойти друг друга и не убить при этом. По мере того, как мы практиковались, моя боль уходила на задний план. Вскоре я уже почти ничего не чувствовала — лишь стук собственного сердца.