Я замерла.
Через мгновение мать глубоко вздохнула, а затем затихла и стала расслабленно негромко дышать.
Незнакомец повернулся и посмотрел на меня.
Я вскочила на ноги.
— Помни, что меч Тюрфинг несёт в себе проклятие. Каждый раз, когда меч вынимают из ножен, он забирает жизнь. И смерть идёт по пятам за любым воином, который им владеет.
— Любым воином, который им владеет?
— Таково проклятие двергов. Две жизни он уже забрал, две трагедии уже случились. Осталась третья.
Незнакомец снова накинул плащ и опёрся на свой высокий посох.
— Счастливого пути, Хервёр, — пожелал он и направился к выходу из комнаты.
Я поднялась с кровати и последовала за ним.
— Благодарю тебя, — прошептала я, прежде чем он успел выйти в главный зал.
Незнакомец глянул на меня через плечо, и его глаза сверкали, как звездное небо.
— Благодарю тебя… Локи.
Он широко ухмыльнулся.
— Она ведь говорила тебе, что однажды я приду. Неужели ты ей не верила? — спросил он, натянул капюшон, повернулся и вышел в коридор. Через мгновение я услышала, как открылась и закрылась входная дверь.
Локи ушёл.
Я снова вернулась в свою комнату и попыталась заснуть, но у меня плохо получалось. Недолго думая, отправилась в главный зал. Была середина утра. Ярко светило солнце, и на небе не было ни единого облачка.
Я долго сидела у огня, раздумывая, что делать. И когда в зал вошла Ирса, я уже приняла решение.
— Где странник? — поинтересовалась Ирса, бросая свои вещи на пол.
Возможно, мои глаза обманывали меня, но она принесла гораздо больше, чем у неё было раньше. Неужели она возвращалась в свою пещеру?
— Ушёл. Ирса, я решила…
— … что отправишься на Самсё, чтобы забрать меч своего отца. Я уже была в деревне, около дюжины мужчин согласились плыть.
— Согласились плыть? Куда?
— С нами на Самсё. Я уже заплатила им, и сейчас они готовят корабль. Это не самое лучшее судно в мире, и не самые лучшие воины Далра, но до Самсё мы доберемся.
Я потеряла дар речи.
Мгновение спустя из коридора появилась Эйдис. К моему удивлению, она была одета в пару моих брюк и кожаную куртку. Она завязывала шнуровку и разговаривала сама с собой, когда вошла в комнату, и, переступив порог, подняла на нас глаза.
— Доброе утро. Когда отправляемся?
Я обернулась к Ирсе, которая смотрела на Эйдис, словно не зная, возражать ей или промолчать.
— К полудню, — наконец ответила Ирса.
— Отлично, успею повидать твою маму, — хлопнула в ладоши вёльва.
— Не нужно, я уже здесь, — из-за спины Эйдис появилась мама. — Клянусь богами, я проголодалась!
На ней было потрясающее красное платье, которого я никогда раньше не видела. Ткань сияла, словно на ней танцевал солнечный свет. Прекрасная вещь.
Мы с Ирсой смотрели на неё, не отрываясь, страшась того, что могла принести эта ночь. Помнит ли она всё, или боги снова забрали у нас Свафу?
Мама посмотрела на Ирсу.
— Ты отправишься с ней?
Ирса кивнула.
— Я никогда не смогу отплатить тебе, Ирса. Ты так долго присматривала за моей дочерью, и я верю, что ты можешь ей на её дальнейшем пути.
— Разве могу я бросить кровь от крови Свафы?
Мама улыбнулась.
— А что насчёт тебя, мам? Что будешь делать ты?
— Я останусь в Далре. Кто-то должен присмотреть за Гудрун и близнецами. Моя сестра предала семью. Мой племянник в опасности. А моему отцу придется за многое ответить, — ядовито процедила она. — Когда улажу это, оборванные нити моей жизни восстановятся вновь.
Эйдис повернулась к одному из слуг.
— Принеси завтрак. Разве ты не знаешь, что мы отправляемся в путешествие?
Дверь дома открылась, и на пороге появился Торстен.
Он перевёл взгляд с Ирсы на меня.
— Я был в деревне. Мне сказали, что вы забираете один из кораблей.
— И что? — напряглась я.
— И ничего. Я останусь здесь и присмотрю за леди Свафой, — отрезал он, слегка поклонившись маме.
— Не уверена, что мне всё ещё нужен присмотр, но всё равно я очень тебе благодарна, Торстен. — Она улыбнулась ему, а затем снова повернулась ко мне. — Я прослежу, чтобы Лейф узнал, куда и зачем ты отправилась. И пошлю весточку Хофунду.
— Мама…
Свафа вскинула руку, обрывая мои возражения.
— Прошу тебя, Хервёр. Я ничего не сделала для тебя за всю твою жизнь. По крайней мере, позволь мне исправить тот беспорядок, в котором я частично виновата.
Я сжала мамину ладонь.
— Ты не несёшь ответственность за то, что сотворили боги.
Мама погладила меня по щеке.
— Боги пытались защитить меня, забрав воспоминания. Я благодарю их за это. Но пришло время сбросить с себя это смятение и забвение и заново построить свою жизнь. Ангантюра больше нет. Это правда. Но я достаточно сильна, чтобы перенести эту потерю. Кроме того, все остальные ещё здесь, рядом со мной. Пришла моя очередь заботиться о вас. А Ирса в мое отсутствие стала слишком ворчливой.
Ирса вызывающе скрестила руки на груди, но уголки губ подрагивали. В ее взгляде сквозила нежность, которую она раньше хранила только для своих медведей и, изредка, для меня.
Вошедшие слуги принесли завтрак.
— Ешь, Хервёр, — произнесла мама. — Впереди тебя ждёт долгий путь.
— О да, — прощебетала Эйдис. — Отсюда — и до самой Вальхаллы.
Ирса покачала головой.
— А где Фрейя? — поинтересовалась мама.
— Она отправилась к камням, чтобы принести жертву в честь нашего безопасного путешествия, — ответила Ирса.
Мама кивнула.
— Отлично.
Я опустилась на скамью, и остальные тоже приступили к завтраку. Сидящие рядом со мной мама и Ирса улыбались друг другу.
Я прикрыла на мгновение глаза.
Один.
Всеотец.
Спасибо, что вернул мне мою мать.
Глубокое чувство чего-то незнакомого охватило меня. Я ощущала подобное лишь один раз… в объятиях Хофунда.
Надежду.
Хервёр.
Хервёр.
Правда, наконец, тебя нашла.
А теперь следуй за своей судьбой.
Заметки
[
←1
]
Свартальфахейм — в германо-скандинавской мифологии родина двергов (гномов-карликов); располагается между Мидгардом и Хельхеймом.
[
←2
]
«Прорица́ние вёльвы» (др. — сканд. Völuspá) — одна из самых известных эпических песен «Старшей Эдды».