Первый книжный червь 7 7
Второй книжный червь 8 6
Расправившись с ними, вы уходите из этой комнаты (88).
402
Решетчатая дверь в клетку женщины-змеи отворена. Кто-то неосторожно забыл ее закрыть. Вы заходите в нее и без особой надежды роетесь в трухлявой соломе. К вашему удивлению, под ней оказывается дождевой плащ, в который завернут серебряный кинжал с острым, как бритва, лезвием. Удивительно, как такая редкая и ценная вещь могла попасть к цирковому уроду. Он не очень хорош в сражении (нужно будет уменьшать на 1 свою Силу Удара), зато каждая рана, нанесенная серебряным клинком оборотню, отнимет у него 3 Выносливости . Больше ничего интересного в клетке нет, да и опасно тут оставаться дальше. Решайте, будете убираться из цирка немедленно (29) или заглянете в другую палатку (281).
403
Вы честно и откровенно рассказываете свою печальную историю этому человеку (его зовут Веретикус), который слушает ее с неподдельным интересом. Когда вы заканчиваете свой рассказ, наступает очередь Веретикуса поведать вам кое-что весьма значительное. «Я не смог спасти сына, но я могу помочь вам, и я хочу помочь», – открыто заявляет вам ученый, почесывая за ухом лежащего у ног монстра, словно тот был обычной домашней собачкой. Вы по-новому взглянули на Человека-волка. Неужели и вправду этот громадный полузверь – сын Веретикуса? «Пойдем со мной, и я все тебе объясню», – словно читая ваши мысли, говорит ученый и ведет вас в дом.
«Я посвятил большую часть своей жизни исследованию ликантропии, – произносит ваш новый знакомый, когда вы входите в библиотеку, стены которой отделаны красным деревом. – Я изучил все мифы и легенды Люправии в надежде найти упоминание о лекарстве от этой страшной заразы». Веретикус ведет вас вглубь библиотеки, размеры которой весьма внушительны подстать количеству книг. «Я многое открыл для себя, но я также понял, что еще очень многое мне только предстоит узнать об этой болезни. В одном я уверен, для лечения самого распространенного здесь, в Люправии вида ликантропии не годятся обычные средства вроде поедания побегов ядовитой беладонны и прочей чепухи, но думаю, ты уже это выяснил… на собственном опыте». Вы киваете, подтверждая выводы исследователя. Разговор продолжается в том же ключе, вы отвечаете на вопросы и описываете подробности протекания болезни в вашем случае, а после Веретикус рассказывает вам, каким образом заразился его сын.
«Ему было тринадцать, он помогал мне в моих исследованиях по мере сил. Однажды я послал его в лес собрать кое-какие грибы и травы для одного эксперимента. Он был смышленым мальчиком, знал все растения и отлично ориентировался в лесу. Но в этот раз он углубился в лес дальше обычного, уже стемнело, а его все не было, и я стал по настоящему волноваться. Я собрался и пошел ему навстречу. Шел по лесу и надеялся, что вот-вот увижу его между деревьев. Но я и подумать не мог…Я услышал его крик, а затем волчий вой и рычание. Я подоспел вовремя, мне удалось отогнать волка, бросив в него порошок, содержащий нитрат серебра (мешочек с ним был на поясе вместе с парой других составов, которые я беру с собой в походы, на случай если надо будет произвести опыты на месте). Сын был в крови, ранен, но жив. Дома я заботливо обработал и перевязал раны, промыл их обеззараживающим раствором. Мой мальчик быстро оправился от ран, через несколько дней он был здоров и весел, но ужасная правда открылась мне в первое же полнолуние, когда он…когда мой сын… превратился в монстра, которого вы видите. Он не стал волком, и уже не был человеком, как бы «застряв» в этой неполноценной форме полузверя. С тех пор я ищу лекарство».
«А как давно это случилось?», – спрашиваете вы. «Десять лет назад», – горестно отвечает ученый. Смахнув набежавшую слезу, он берет себя в руки и продолжает уверенным тоном: « Но мы заболтались, пора переходить к делу. Я могу приготовить эликсир, но это займет какое-то время. Пока вы ждете, можете полистать книги.
Веретикус спешит в лабораторию, чтобы приступить к приготовлению элексира. Вы же остаетесь один в богатейшей из прежде виденных вами библиотек. Это настоящая сокровищница знаний, затмевающая даже прославленные храмы Хамаскиса. После беглого просмотра пары стеллажей, несколько книг привлекли ваше особое внимание. Если у вас записано слово Avokez, то 384 , если есть слово Dloterof, то 371 . Если оба слова записаны – 357 . Если же ни одного из этих слов у вас нет, то какую книгу вы хотели бы почитать, дожидаясь возвращения ученого?