Забегая вперед, скажем, что этот план не удался в 1812-м. Но дважды получился в ХХ веке…
Московский губернатор, великий русский человек граф Ростопчин предупреждал Александра I, что русские масоны и русские якобинцы распускают ложные слухи, будто бы Александр разрешил проникнуть в Россию Наполеону с тем, чтобы, опираясь на наполеоновскую армию, дать всем свободу.
«Все злые слухи, – писал Ростопчин Александру I в середине августа 1812 года, – распускаемые с целью обвинить Вас, всё это идёт от мартинистов, и всех неистовее университет, состоящий из якобинцев- профессоров и воспитанников».
Недаром бывший масон Жозеф-де-Местр, семнадцать лет проведший в Петербурге и хорошо знавший представителей русского высшего слоя, заявил, что «Россию погубит Пугачёв, который выйдет из университета». Это предсказание, как мы знаем, в точности исполнилось через сто с небольшим лет.
Русские якобинцы ждали Наполеона, как силу, которая сломит остатки самодержавной власти Александра I и утвердит конституционный образ правления, о котором русская аристократия не переставала мечтать со времени смерти Петра I. Русские масоны и «прогрессивно» мыслящие военные ещё во время нашествия Наполеона готовы были изменить русскому царю, как это они сделали спустя сто лет в 1917 году во время войны с Германией. «Душа их принадлежала короне французской». Это порой выливалось в трагедии: во время Отечественной войны 1812 года были нередки случаи убийства и ранения офицеров русской армии от своих же солдат, особенно вечером и ночью, из-за привычки офицеров говорить между собой по-французски.
Наполеон решил разбить русские армии поодиночке и остановиться на зимовку в Москве. В Москве из числа русских масонов и якобинцев Наполеон всегда бы нашел нужное ему количество предателей, из которых он смог бы создать правительство для захваченной им территории.
Граф Ростопчин, так же несправедливо оклеветанный историками, как и граф Аракчеев, совершенно верно охарактеризовал создавшуюся политическую ситуацию, когда писал: «Трудно найти в России половину Пожарского, но целые сотни есть готовых идти по стопам Робеспьера».
Масоны Александровской эпохи в своих воспоминаниях всячески стараются очернить действия Ростопчина. Издеваются над издаваемыми им листовками для народа, которыми он старался поднять патриотический дух, подчеркивают непоследовательность его действий, то, дескать, он не дает выезжать населению и увлекается утопической идеей создать ополчение из жителей Москвы, то спешно выгоняет всех и решает сжечь Москву. Но никто из современников не желает установить связь между «непоследовательностью» Ростопчина и непоследовательностью Кутузова, который сначала сообщил Ростопчину, что он будет защищать Москву, а потом решил сдать её без боя. Граф получил уведомление о намерении отдать Москву за несколько часов до появления французов и тогда только приказал населению Москвы покинуть её.
Москва чуть не досталась Наполеону целой и невредимой. А если бы не своевременная высылка Ростопчиным «ненадежных элементов»… Наполеон входит в целёхонькую Москву, к нему являются русские масоны и якобинцы и он создает из них покорное «побеждённое русское правительство».
Мозги промасоненной аристократии (в данном случае англофильской) были настолько запудрены, что на Москве начали гулять слухи о том, что «нам помогут британские войска». Были типы, которые встречали вступавших в Москву французов с хлебом- солью и вопросом: «Вы англичане?..»
Александр I не любил вспоминать об Отечественной войне.
Соорудив памятник Кутузову в Бунцлау, месте его смерти, прусский король просил Александра I, чтобы тот посетил Бунцлау, когда будет возвращаться в Россию. Александр I в Бунцлау не заехал.
О масонстве Кутузова имеются неопровержимые исторические данные. «Первое посвящение кн. М.И. Голенищева-Кутузова-Смоленского в таинства вольнокаменщического ордена совершилось в Регенсбурге (Бавария), в ложе «К трём ключам», – указывает Т. Соколовская.
С течением времени он был принят в ложах Франкфурта, Берлина, Петербурга и Москвы и проник в тайны высоких степеней. При посвящении в 7-ю ступень Шведского масонства он получил орденское имя «Зеленеющий лавр» и девиз: «Победами себя прославит». (В сути этих «побед» мы и разбираемся.)