Но прежде чем он успел обнять ее и удержать, она выскользнула из его рук и начала одевать свое красное платье. Райдер очень мало знал о том, что принято в школах России, но он был совершенно уверен, что она собирается зайти домой и переодеться, а не появляться в школе в этом наряде.
– Сегодня, – сказала она весело. – А в котором часу?
Райдер вспомнил о работе. Он знал, что после того, как им удалось расколоть японский компьютер, у него будет огромное количество дел. Он будет очень занят.
– Может быть, около восьми? – сказал он, найдя компромисс между долгом и своими желаниями. Сейчас, когда она уходила, эта женщина казалась ему необычайно красивой, красивее всех других, которых он встречал, несмотря на неумытое лицо со следами вчерашней косметики и непричесанные волосы. – Но подожди, если меня не будет ровно в восемь. Меня могут задержать. По делу.
– Хорошо, – почти пропела она. – Я подожду тебя. Мы пообедаем вместе и поговорим.
– Да, – сказал он, – нам о многом надо поговорить.
И она ушла, послав ему воздушный поцелуй и хлопнув плохо пригнанной дверью. Она шла по мрачному коридору, и звук ее шагов становился все тише и тише.
Когда он принимал душ, его вдруг охватил страх. Обернувшись полотенцем, он поспешил обратно в комнату. Он нервозно осмотрел содержимое бумажника, затем проверил все свои ценные вещи.
Часы и лежащий в чехле компьютер были на месте. Кредитные карточки аккуратно лежали в кожаном чехле.
Он стоял у ночного столика, с его тела капала вода, и ему было стыдно за то, что он подозревал ее. Затем воспоминание о ней привело его в такое возбуждение, что он с трудом смог натянуть брюки.
Райдер отправился завтракать, чувствуя ужасную пустоту в желудке и готовый съесть весь лежащий на их столе черный хлеб. И тут, к его удивлению, официант поставил перед ним тарелку с омлетом.
Он сидел напротив Дикера Синкевича, «дедушки» уорент-офицеров штаба. Когда речь заходила о порядке ведения боевых действий в иностранных армиях, Дикер мог ответить лучше, чем любой компьютер. Кроме того, у него были феноменальные связи. Казалось, что он был лично связан со всеми ветеранами, пережившими сокращения 90-х годов, которые нанесли огромный ущерб армии США. Райдер считал его хорошим человеком. Дикер был совершенно лысым и ужасно ворчливым. Часто, выпив в баре кружечку пива вместе с другими уорент-офицерами, он отправлялся к себе в комнату и продолжал работать в одиночестве. Райдер чувствовал, что они были родственными душами, несмотря на разницу в возрасте, и доверял старику.
Когда официант отошел от них достаточно далеко, Дикер наклонился к Райдеру.
– Слышал новость, Джефф?
Райдер посмотрел на других уорент-офицеров, сидевших за их столом, потом на Дикера и покачал головой. Затем он взял вилкой еще кусок омлета.
Дикер наклонился ближе к нему и прошептал:
– Вчера ночью была атака. Верные ребята сообщили, что Седьмой полк дал им под задницу, – старый уорент-офицер чуть заметно, но горделиво улыбнулся. Его армия опять начала действовать и выполнять свой долг.
– Это здорово, – сказал Райдер, взяв еще кусок хлеба.
Дикер кивнул:
– Ты знаешь, у меня есть приятель в Седьмом. Утенок Кребс. Он летает с самим Тейлором. Интересно, что, черт возьми, он сейчас делает.
Один из уорент-офицеров, где-то в возрасте между Райдером и Дикером, сказал:
– Эй, а я знаю Кребса. Весь высохший и выжатый как лимон, вроде тебя, Дикер.
Лицо и даже лысая голова старого офицера покраснели от ярости. Другие уорент-офицеры любили подсмеиваться над ним, поскольку он всегда попадался на удочку.
– Старший уорент-офицер Кребс, – сказал он сердито, – может прожевать тебя и выплюнуть. Я помню, как в Африке…
Его мучитель изобразил на лице насмешливое любопытство:
– А что, черт возьми, ты делал в Африке, Дикер? Был в отпуске, что ли?
Почувствовав издевательство, старый уорент-офицер начал долго говорить о своих достижениях на военном поприще. Райдер вежливо, хотя и нетерпеливо, ждал возможности вставить слово, а затем быстро спросил:
– Дикер, ты будешь есть свой омлет?
– Разрази меня гром, – сказал третий сидящий за их столом уорент-офицер, подняв глаза от остатков завтрака и глядя перед собой.
Райдер посмотрел в том же направлении.
Полковник Уильямс, командир Девятого полка, вошел в столовую. Райдеру не приводилось видеть полковника с момента начала операции, так как он большую часть времени проводил на боевых позициях, командуя своими эскадрильями средствами радиоэлектронной борьбы.
Было очевидно, что произошло что-то важное, так как полковник Уильямс вошел в столовую прямо в полевом плаще, одетом поверх маскировочного костюма. Его грязные ботинки оставляли следы на полу. Было видно, что полковник торопится.
Подполковник Манцетти, старший офицер штабного отделения, расквартированного в гостинице, вскочил из-за стола, бросив салфетку на пол, и быстро пошел к командиру полка.
Манцетти быстро дожевывал и глотал завтрак, маневрируя между столами. Подполковник остался служить в полку и после того, как полковнику Уильямсу было дано задание очистить армию от стариков, и поэтому Манцетти так стремительно бросился навстречу Уильямсу. Это напоминало Райдеру поведение испуганного животного.
Офицеры чуть было не столкнулись. Полковник Уильямс стоял, упершись руками в бока и оттягивая матерчатый ремень. Манцетти отчаянно жестикулировал руками, выражая извинения. Не было слышно, что именно они обсуждают, но ситуация явно не предвещала ничего хорошего.
– Интересно, что нас ждет? – сказал Райдер офицерам, сидящим за его столом. Он взял вилкой последний кусок омлета, поднес его к губам и сразу почувствовал запах женского тела на своих руках, оставшийся даже после того, как он принял душ.
«Сегодня вечером», – пообещал он самому себе.
Наблюдая с ужасом за разговором Уильямса и Манцетти, офицеры вдруг увидели, что Манцетти указал рукой на их стол, и тотчас же полковник Уильямс направился к ним. Подполковник остался стоять на месте, на его лице было написано удивление. Уильямс казался сердитым.
– Дерьмо, – пробормотал Дикер.
У Райдера было чувство, что у него в голове звонит набатный колокол, а в животе он ощущал тяжесть от съеденного омлета.
– Не похоже, чтобы это были хорошие новости, – сказал уорент-офицер, насмехавшийся над Дикером. Все офицеры старались не смотреть на приближающегося полковника и делали вид, что едят.
Райдер уже догадался, что это каким-то образом связано с ним. Внедрение в японскую компьютерную систему было очень серьезным делом и требовало тщательного изучения. Так как его работа была сверхсекретной, то даже его товарищи, сидящие с ним за столом, не знали о том, что произошло позавчера. Но у Райдера не было сомнений в том, что полковник Уильямс получил нужную информацию.
Полковник остановился около их стола. Его фигура возвышалась над ними. Такер Уильямс участвовал во всех сражениях армии США со времен Заира. Он был знаменит своим усердием и бескомпромиссностью, а когда сердился, то на щеках и на лбу у него проступали шрамы от болезни Рансимана, оставшиеся, несмотря на искусную работу американских хирургов-косметологов. Говорили, что он был старым приятелем легенды номер один американской армии полковника Джорджа Тейлора. А злые языки болтали, что сходство между ними состояло в том, что десятки удобно устроившихся и довольных жизнью офицеров подали в отставку только потому, что не желали работать с ними.
Сейчас же лицо Уильямса было совершенно гладким, и шрамов не было видно. Он больше не выглядел сердитым, и Райдер почувствовал облегчение.
При появлении полковника все уорент-офицеры вскочили, и только Дикер Синкевич поднялся медленно, словно показывая, насколько долго он служил в армии США.
– Старший уорент-офицер Райдер? – спросил Уильямс. Он быстро оглядел лица стоявших перед ним офицеров, прежде чем остановил свой взгляд на Райдере. У полковника не было достаточно времени, чтобы как следует выучить имена всех офицеров, а на плохо сидящих гражданских костюмах и спортивных куртках не было нашивок с именами. – Мне нужно поговорить с вами. – Он посмотрел на остальных офицеров. – Ребята, продолжайте завтракать. А вы, Райдер, пойдемте со мной.