Громко и хрипло дыша, он продирался через кусты, огибал деревья, ударялся плечами о сучья, падал, поднимался и продолжал бежать что было сил. Он услышал храп лошадей и стук копыт. Это в лес въехали рыцари. Слева от себя он увидел, как упал на землю один из его людей, и вдруг, откуда ни возьмись, появился французский рыцарь и прицелился копьем в спину силившегося подняться на ноги лучника.
Томас прибавил скорости, напуганный тем, как быстро французы оправились от шока. Он лелеял надежду, что их догнал всего лишь рыцарь, вырвавшийся вперед. Если они оказались способны предпринять столь быструю контратаку, он может потерять половину своих людей, прежде чем они доберутся до лугов за лесом.
Он услышал стук копыт, сопровождаемый звоном упряжи, прямо у себя за спиной. Инстинктивно рванувшись в сторону, он услышал ругательство на французском языке и понял, что целившийся в него рыцарь промахнулся. Копье воткнулось в землю рядом с ним. Томас не осмелился оглянуться, хотя услышал звон извлекаемого из ножен меча, и лишь втянул голову в плечи, ожидая удара. В этот момент деревья перед ним расступились, и он понял, что преодолел милю. Так быстро он еще никогда не бегал.
Вырвавшись на залитый весенним солнцем луг, он оказался лицом к лицу с шеренгой своих людей, стоявших с луками на изготовку. Он бросился на землю, и над его головой засвистели стрелы. Услышав жалобное ржание, он впервые отважился посмотреть назад и увидел, что у лошади его преследователя, у которой из груди торчали несколько стрел, подкосились передние ноги, и сам он свалился на землю.
Томас с трудом встал и, тяжело дыша, побрел в сторону шеренги лучников, где они загодя приготовили запасные колчаны со стрелами. Он вознес хвалу Богу, что они оказались быстрее его в беге по пересеченной местности. Упавший рыцарь начал подниматься на ноги. Томас вытащил из колчана стрелу и выпустил в него, прицелившись в шею.
Луг представлял собой широкую полосу открытого пространства, поросшую папоротником и колючим кустарником, с несколькими дубами, росшими вокруг пруда. Лучшее место для засады трудно было найти. Его знали все местные жители, которые в детстве устраивали здесь игры и ловили рыбу.
Томас окинул взглядом шеренгу и с облегчением вздохнул, увидев Рована среди других. Во время стремительного броска через лес они потеряли нескольких человек. Но прежде чем он успел позвать сына, из леса выкатилась лавина всадников, ломая ветки деревьев и усыпая землю молодой листвой.
Они погибли сразу же, как только появились на залитом солнцем лугу. Последние лучники Томаса бродили среди лежавших на земле тел. Несколько его людей погибли от рук своих же товарищей, стрелявших во все, что двигалось. Некоторые агонизировали, умирая от полученных ран.
Сердце у Томаса бешено колотилось в груди, и он ждал, когда его биение вновь обретет свой обычный ритм. Из леса до его слуха доносились звуки рожков и треск сучьев, но на лугу никто больше не появлялся. Внезапность. Он в полной мере использовал ее. Теперь французы знали, что они будут сражаться за Мэн. Он громко выругался при мысли о том, что французский король остался в живых. Всего один прицельный выстрел, и они одержали бы победу сегодня же – может быть, даже спасли бы его ферму и семью.
Томас подождал еще немного, но ни один рыцарь так больше и не выехал из леса. Он потянулся за рожком, но обнаружил, что тот исчез, а на шее, в том месте, где висел ремешок, образовалась красная, болезненная полоса. Он не помнил, в какой момент потерял рожок, и несколько мгновений растеряно ощупывал шею, после чего поднес к губам пальцы и пронзительно свистнул.
– Уходим! – крикнул он и махнул правой рукой, болевшей от напряжения.
Его люди тут же повернулись и побежали трусцой в направлении деревьев, росших на противоположной стороне луга. Два человека несли своего друга, в то время как другие остались лежать, истекая кровью и тщетно моля о помощи. Он заткнул уши, чтобы не слышать голоса, взывавшие к нему.
Маргарита полюбила лондонский Тауэр. И отнюдь не только потому, что по сравнению с ним Сомюр выглядел жалкой лачугой. Он представлял собой комплекс зданий, каждое из которых занимало площадь, на которой могла бы разместиться целая деревня, и было обнесено высокой стеной с массивными воротами. Маргарита начала изучать эту древнюю крепость в центре самого могущественного города Англии, исследуя каждый ее уголок, и мысленно присваивая его себе, как она сделала это в Сомюре с вороньей комнатой и тайными коридорами.
Подувший с приходом весны свежий ветер не мог рассеять стоявший в Лондоне смрад. Даже там, где сохранились римские канализационные трубы, после сильных дождей древняя грязь поднималась на поверхность и мутной волной скатывалась по склонам холмов. При этом большинство улиц не было оборудовано стоками. Ночные горшки опорожнялись из окон прямо в уличные канавы, где их содержимое перемешивалось с вдавленным в грязь навозом, кишками и свернувшейся кровью зарезанных свиней. Запах на улицах стоял неописуемый. Прежде чем выйти из дома и отправиться по своим делам, лондонцы надевали поверх обуви высокие деревянные башмаки.