Ричард выжидал, посматривая на равнину. Вся армия Тюдоров была слишком мала, чтобы представлять собой угрозу. У них насчитывалось никак не больше шести тысяч, но столько же тысяч людей Ричарда сейчас заходили им во фланг. Ему оставалось только жалеть о том, что брат Эдуард, а может быть, даже и отец не может сейчас увидеть эту картину.
Внизу на равнине от центра противника отделилась небольшая группа числом не более пятидесяти человек. Внимание Ричарда немедленно обратилось к ним. Всадники эти ехали под знаменами Тюдоров, и по коже короля побежал холодок, потому что ехали они прямо в сторону войска лорда Стэнли. Или он чего-то не понял, или его предали.
Охваченный внезапно налетевшей паникой, король посмотрел вбок. Крыло Нортумберленда не сдвинулось ни на дюйм, хотя граф Перси не мог не получить его приказ. Тем не менее все они, конные и пешие, стояли на месте, ветер полоскал их флаг, и ни одно лицо не повернулось к нему: все смотрели на то, что происходило на равнине.
Ричард выругался. Он сидел на рослом боевом коне впереди полутора тысяч латных рыцарей, располагая таким образом железной булавой, куда более сильной, чем все, кто находился сейчас на поле. Монарх крикнул направо и налево своим капитанам, чтобы те передали дальше приказ:
– Сомкнуться вокруг короля! Идем на центр Тюдоров. Приготовиться!
Он с закрытыми глазами слышал, как они повторили приказ и как всадники подобрали поводья и выставили вперед пики. Заржали и затопали кони, однако правое крыло лорда Перси в полном безмолвии оставалось на месте. Проклиная их, Ричард пришпорил коня, извлек свой меч и указал им на небольшую группу, ехавшую вдоль рядов армии Тюдоров. Он сомнет их прежде, чем они доберутся до лорда Стэнли. Поведя плечами, король пригнулся к седлу, позволив коню набрать скорость на ровном склоне и перейти на кентер. С такой целью он и выбирал этот холм… Ричард любил скорость.
Пятнадцать сотен латной конницы мчались со склона на вдруг растерявшийся и сразу же остановившийся на месте центр войска Тюдоров. Никому из них еще не доводилось видеть подобное зрелище, одного грохота копыт было достаточно, чтобы замереть на месте. Французы и валлийцы равным образом заранее прогибались перед железным валом, с жуткой скоростью приближавшимся к ним. Они выставили вперед копья и вбили в землю щиты, чтобы укрыться за ними, однако в их рядах ощущалась тревога. Оказавшись перед строем своей армии, Генри и его дядя обратились лицом к орде, хлынувшей с холма. В том, куда метит Йорк, не могло быть никакого сомнения… Сам король Ричард скакал впереди – в сюркоте, разделенном на красную, золотую и лазоревую четверти. У Джаспера пересохло во рту от страха. Генри же остановился и подозвал к себе самых рослых мужчин со щитами, чтобы те приняли на себя первый удар. Они не могли уже успеть к войску Стэнли.
Тюдоры ожидали, но во время этого ожидания находящееся за их спинами войско пошло вперед. Генри и его дядя находились перед своей армией, однако капитаны и сержанты одним внезапным движением сдвинули шеренги вперед, и строй поглотил их. Солдаты уперли щиты и закрыли глаза в ожидании удара, которого им заведомо было не выдержать. Длинные пики взломают шеренги, и тяжеленные кони на полном скаку разрушат строй.
Глубоко вздохнув, Генри достал свой меч. Стоявший перед ним солдат высоко поднял знамя Тюдоров, хотя это означало, что он не сможет воспользоваться оружием в порыве безумной отваги. По правую руку от Генри башней возвышался огромный рыцарь, сэр Джон Чейни. Кивнув и подмигнув молодому Тюдору, он опустил забрало и повернулся лицом к валу накатывающей на них конницы, из-под копыт которой дождем рассыпались комья земли.
Король Ричард был впереди, за первым рядом своих всадников: он скакал в окружении рыцарей, до изнеможения погонявших коней, чтобы остаться впереди него. На какое-то время сам мир будто помчался вперед, словно взбесившись, хотя Генри прекрасно видел все, что происходило вокруг. Он не дергался и не отворачивал голову, когда люди вокруг него словно становились плоскими силуэтами, исчезавшими в воздухе после полученного жестокого удара. Копья били в железные попоны на конях, и те, сделав шаг-другой, валились на сломанных ногах, давя людей. Мощь и скорость напора вздымалась кровавой волной, пропитанной увечьем и смертью, и грохот битвы заполнил Босвортское поле.