Однако Ричард Глостер был подопечным Уорика, а Эдуарда Невилл знал с мальчишеских лет и, кроме того, стоял рядом с ним в битве при Таутоне, сопровождавшейся таким разгулом жестокости, который навсегда врезался в память всех, кто выжил в ней. К тому же, быть может, по странному совпадению, Уорик, Эдуард IV, Глостер, Кларенс и Монтегю являлись кавалерами ордена Подвязки – тема эта заслуживает особого внимания.
Мы никогда не сумеем выяснить, что именно творилось в голове Уорика в начале апреля 1471 года. Через несколько дней он погиб в битве при Барнете. Бесспорно, Ричард Уорик не был великим военным тактиком, однако при Ковентри он и не нуждался в какой-либо тактике. Йорки были у него в руках, и он позволил им уйти. Человек, сражавшийся рядом с Эдуардом при Таутоне, не может быть трусом, но только трусость может быть альтернативным объяснением его поступка.
Примечание: Джордж Кларенс действительно перешел на сторону братьев, изменив своему тестю. Эдуард, Ричард и Джордж встретились на дороге в Банбери, где состоялся «честный, добрый и полюбовный разговор между ними», результатов которого хватило на какое-то время.
Долгое время смерть Кларенса, утопленного «в бочке с мальвазией», являлась одним из излюбленных английской классической школой примеров назидательной смерти, наряду с кончиной Генриха I, объевшегося то ли миног, то ли угрей, или Нельсона, погибшего при Трафальгаре. Не знаю, можно ли в наше время оставаться уверенным в подобном исходе, но надеюсь на это. Подобные истории в своей совокупности образуют культуру и могут оказаться много более значимыми, чем кажется сейчас нам.
Примечание к битве при Барнете: перед Пасхой 1471 года Лондон сделался местом сбора сил Йорков. Численные оценки всегда сомнительны, однако все источники сходятся на том, что Эдуард располагал очень небольшой армией, примерно семью-двенадцатью тысячами человек. Как правило, считают, что войско Уорика количественно превосходило его армию как минимум в три раза. Эдуард не мог рассчитывать на удачный исход будущего сражения, поэтому решение оставить укрепленный город и идти искать счастья в поле было с его стороны чем-то вроде безумия. Однако с ним находились его братья, и все они были молоды. Вполне возможно, что они как бы подталкивали друг друга, и это могло легко привести к несчастью. Тем не менее Эдуард уже был известен как победитель при Таутоне и в таковом качестве успел сделаться полумифической фигурой. В свои двадцать восемь, вернув себе физическую форму, он сделался ужасающей фигурой на поле боя, и присутствие его в плане морали стоило тысяч бойцов. И, как и Генрих V, сражавшийся при Азенкуре, Эдуард продолжил традицию королей-воинов – и высочайших ставок в бою.
В наше время Барнет является частью Лондона, а в 1471 году он представлял собой городок на Лондонской дороге, находившийся примерно в восьми милях от Тауэра и со всех сторон окруженный открытой местностью. Ни Уорик, ни Эдуард IV не выбрали бы его в качестве места для сражения. Но случилось так, что именно здесь они столкнулись лоб в лоб и что именно здесь был, наконец, убит Уорик – на этом месте окончилась в сражении его великая и бурная жизнь. Не один раз он выбирал, кого из королей предпочесть, и оба они, Эдуард и Генрих, какое-то время находились в его личной власти. Граф Уорик принимал как великие, так и катастрофические решения, однако он и в самом деле простил Маргариту Анжуйскую и потрудился ради реставрации Ланкастера на троне, стараясь загладить последствия собственных ошибок. И я подозреваю, что при всех своих недостатках он действительно был великим человеком.
Надеюсь, что прочитанная мною литература позволила мне с достаточной точностью описать сражение при Барнете. Эдуард действительно подошел под покровом тьмы, и его войско расположилось слишком близко к порядкам Уорика, так что огонь артиллерии графа не мог причинить йоркистам никакого вреда.
Верно также, что Эдуард перешел в наступление между четырьмя и пятью часами пасхального утра, и густой туман не позволил ему увидеть расположение войск. Его правое крыло оказалось выдвинутым вперед, а левое – оттянутым назад, и все десятки тысяч сражающихся мужчин вращались вокруг Эдуарда, как вокруг оси колеса. Сражавшийся на стороне Уорика Оксфорд опрокинул левое крыло Йорка и погнал его назад, к городу Барнету. Возвращение его на поле брани произвело хаос, тем более что его личный герб, звезда с лучами, очень напоминал пламенеющее солнце короля Эдуарда. Среди сторонников Ланкастеров раздались крики об измене, и люди запаниковали.