Известие о том, что голова горгульи находится там, где ей и положено быть, достигло ушей Амбридж в половине седьмого утра.
— И что с ней на этот раз? — желчно спросила Долорес Амбридж, традиционно начиная свой день в Хогвартсе с визита к кабинету директора школы. Ну, то есть, к бывшему кабинету бывшего директора Хогвартса.
На этот раз горгулья не икала, не дышала прокисшей штукатуркой и даже не теряла головы.
Однако теперь она была совершенно неприлично жёлтая, вся: от кончиков крыльев до мощных лап и маленького драконьего хвоста.
— Она что-то съела? — брезгливо поморщившись, уточнила Амбридж.
— Это каменная желтушная лихорадка, — расстроенно ответил Флитвик, со странным подобием швабры в руках суетившийся вокруг каменного изваяния. — Мне сказали, что кто-то на прошлой неделе облил её ледяной водой и даже не удосужился просушить. А затем эта странная история с головой… Для натуры с такой тонкой душевной организацией это невероятный стресс.
— Вы издеваетесь? — с сомнением спросила Амбридж, тараща на профессора заклинаний свои выпуклые глаза. Из всех профессоров Хогвартса Флитвик был единственным, кто всегда был с ней крайне любезен.
— Что вы, директор, я абсолютно серьёзен. С ней даже находиться рядом небезопасно!
— И чем, позвольте вас спросить, этот жёлтый цвет может помешать ей открыть мне дверь?
— У неё же жар, она не в себе!
Амбридж недоверчиво протянула руку с маленькими пухленькими пальчиками, коснулась каменной статуи и тут же испуганно взвизгнула.
Рука пошла красными волдырями от ожогов.
— Ай! — пискнула Амбридж, прижимая повреждённую руку к груди.
— Я же вас предупреждал! — расстроился Флитвик. — Как неосмотрительно! Вам стоит обязательно показаться мадам Помфри — каменная желтушная лихорадка крайне заразна!
*
Спустя четыре часа, в самый разгар педсовета, вся кожа директора Хогвартса Долорес Амбридж стала горчично-жёлтой.
*
— Что значит, вы думаете, что это каменная желтушная лихорадка? — с сомнением переспросила мадам Помфри, осматривая Долорес Амбридж в Больничном крыле. — Где вы умудрились её подцепить? Ей же никто не болеет уже лет двести!
— Это всё горгулья — у неё был жар! — плаксивым тоном пожаловалась Амбридж.
Кожа на её руках покрылась волдырями, а из носа при каждой попытке чихнуть то и дело вылетали золотистые искры.
— Горгулья? Жар? — удивилась мадам Помфри, однако спустя пару секунд на её озадаченном лице промелькнуло понимание. — Это так неосмотрительно с вашей стороны, нельзя приближаться к горгульям, когда у них жар. Так недолго заразиться и драконьей оспой! Горгульи ведь ближайшие родственники драконов, разве вы не знали?
И, поймав встревоженный взгляд профессора Амбридж, успокаивающе добавила:
— Не волнуйтесь, Долорес, главный симптом драконьей оспы — это чесотка, так что я уверена, что всё обойдётся.
*
— Чем вы её покрасили, Филиус? — с любопытством спросила мадам Помфри, спустя какое-то время присоединяясь к коллегам за ужином. — Такой насыщенный цвет, я уже голову сломала — ума не приложу как его свести!
— Кого покрасили? — удивленно спросил Флитвик.
— Профессора Амбридж, разумеется.
— Это не я, — с усмешкой ответил Флитвик, с завидным аппетитом уплетавший мясную запеканку, — это Северус. Он подлил ей в чай печёночный бальзам из спор огневиц. Абсолютно безвредная штука, но зато какая устойчивая!
— А что вы сделали с горгульей? — с не меньшим любопытством спросила мадам Помфри, накладывая в тарелку брокколи.
— А это уже близнецы Уизли — ночью они два часа натирали её жгучей наперстянкой, пока я очень старательно отвлекал Филча.
— Думаю, я подержу её в Больничном крыле пару-тройку дней, — задумчиво сказала мадам Помфри. — Пусть на каникулах школа от неё немного отдохнёт.
*
К вечеру, несмотря на все усилия школьной медсестры, вся кожа Долорес Амбридж начала адски чесаться.
========== Часть 6 ==========
— На этот раз я попаду в этот кабинет, чего бы мне это не стоило, — нарочито ласковым голосом пообещала профессор Амбридж, решительно поднимаясь на восьмой этаж. — Даже если мне придётся пробить дыру Бомбардой Максима.
Накануне вечером мадам Помфри внимательно осмотрела её порядком побледневшую, но всё ещё немного отдающую желтизной кожу, и неохотно, но всё же признала её здоровой, и лишь накопившиеся за время болезни многочисленные дела не позволили Амбридж отправиться к кабинету Дамблдора немедленно.
Всё время, пока они поднимались по лестнице, профессор МакГонагалл пребывала в прескверном расположении духа. Амбридж была настроена крайне решительно, и можно было не сомневаться, что никакая икота, жар или иная болезнь не остановят её и не изменят её решения. И хотя в их личном противостоянии с Долорес это уже мало что меняло, кабинет всё таки было жаль. Слишком долго он оставался их опорой, символом их веры, оплотом неповиновения. И сегодня Мирерве предстояло всё это отдать…
— Я выкину оттуда весь этот хлам… — в сладчайшем предвкушении поделилась с ней Амбридж и, повернув в коридор восьмого этажа, неожиданно споткнулась.
Дорогу ей преградил странного вида толстый серый корень, только что выползший из-за угла.
— Что это за гадость? — фыркнула Амбридж, брезгливо поморщившись.
— Хрм.. — корень издал едва различимый чавкающий звук, словно только-что отобедал, и, не обращая на директора Хогвартса ни малейшего внимания, медленно пополз дальше, постепенно удлиняясь на глазах.
МакГонагалл и Амбридж синхронно и немного растерянно переступили через корень, завернули за угол и обомлели.
Весь коридор восьмого этажа представлял собой сплошные непролазные джунгли. Толстые серые побеги, усыпанные мелкими невзрачными листочками, тесно переплетались друг с другом, цеплялись за стены и потолок и, продолжая непрерывно расти, лезли во все стороны. Где-то в глубине коридора треснуло окно, раздался звук бьющегося стекла, и серый побег, выбравшись наружу, завис в воздухе, медленно покачиваясь на ветру.
Желтоватое лицо Амбридж стало красным, жабий рот невероятно перекосило, а в выпуклых глазках-плошках разлилась такая жгучая ненависть, что обладай этот взгляд способностью воспламенять, весь Хогвартс уже полыхал бы в огне.
— Эванеско! — воскликнула она, вскидывая палочку.
Ближайший к Амбридж побег свернулся петлёй и попытался ухватить директора за ногу.
— Диффиндо! — взвизгнула та, отскакивая в сторону.