В этот момент в помещение вошел Неман и изумленно произнес:
- Не поверите, что я узнал.
- Мы сейчас во все поверим, - отозвался Ас.
- Основателя сайта, про который ты рассказал, - глазами обратился он ко мне и перевел взгляд на Аса, - этого Альмода, на самом деле зовут Лысенко Павел Афанасьевич. Точно так же звали маститого проводника, бежавшего сегодня ночью из разрушенной лаборатории ГУПИ.
- Кто такой проводник? - спросил я.
- Человек со способностью через себя пропускать в наш мир неосов, - пояснил Ас.
- Это он! - воскликнул я негромко.
- Не спеши, - с сомнением нахмурился Ас. - Это может быть простым совпадением. К тому же он не мог одновременно сидеть в заключении и заниматься сайтом.
- В общем-то, это не совсем так, - неуверенно возразил Неман.
Ас обратил на него недоумевающий взгляд.
- Лысенко Павел Афанасьевич, семьдесят девятого года рождения, пропал еще двадцать первого апреля. Человек с таким же именем, того же возраста, двадцать второго апреля был доставлен в лабораторию ГУПИ. Пользователь Альмод не появлялся на своем сайте с двадцать первого числа. Будь я неладен, если это не один и тот же человек.
- Я говорил, что это он, - не без гордости заметил я.
- Это еще только начало, - хмуро добавил Неман.
Вслед за тотчас помрачневшим Асом мы вернулись обратно в аналитический блок, смотреть, что Неман успел раскопать.
За нами, видимо по команде Аса, с недовольной миной вошел Дилм, а после него неуверенным шагом приковылял Вал, встав позади всех, покачиваясь, словно пьяный.
Первым делом Ас вкратце объяснил им суть дела. Затем Неман уселся за свободный терминал и принялся бодро манипулировать интерфейсом.
Стоя у него за плечом, я наблюдал за его действиями.
Он открыл местный аналог электронной почты, насколько мне было известно, действующей только в пределах внутренней сети Миротворцев. Ящик был забит. В основном сообщениями о прорывах, но ближе к началу списка среди последних писем располагалось то, у которого в графе имени отправителя значилось “Lab-4”.
В письме помимо текста находилось несколько трехмерных изображений, которые можно было рассматривать со всех сторон прямо там. Это был отчет по банке из-под гуталина, которую Неман нашел на месте прорыва.
Выделив самое первое изображение, Неман вывел его на центральный проектор, и большая модель банки зависла посреди помещения. Ее детализация была настолько велика, что на поверхности стального цвета виднелись мельчайшие потертости.
Подойдя к проекции, Ас несколькими взмахами руки повернул ее так, чтобы верхняя сторона банки обратилась к нему.
- Что это за хренатень? - вопросил я, глядя на покрывавшие крышку пиктограммы оккультного вида, похоже вырезанные на ней чем-то острым.
- Денстагмер, - ответил Неман, развернувшись на стуле спиной к терминалу. - В емкости находилась кровь от двух разных людей. Основная часть - кровь насыщенная волуплексом, и еще несколько капель от человека с даром проводника.
В помещении повисла зловещая тишина, которую Вал небрежно нарушил громовой отрыжкой.
- Свинья, - прокомментировал я.
- Че ты сказал? - зарычал он.
- Передоз стимулятора? - ехидно предположил Дилм, обращаясь к нему.
Вал в ответ осклабился как слабоумный.
Я не смог упустить уникального шанса его уязвить:
- Стимулятора чего - тупости?
Не ожидав такой дерзости, Вал мгновенно изменился в лице.
- А что на крышке написано? - спросил я, не дожидаясь пока этот придурок соберется с мыслями, чтобы огрызнуться.
- Приглашение на охоту с наилучшими пожеланиями, - ответил Неман.
- Вот о чем Лысенко говорил на форуме, - разумел я вслух.
Неман нервно прикусил щеку.
Вновь зазвенела тишина. Все о чем-то думали. Создавалось впечатление, что каждый уже понимал, что Лысенко имеет непосредственное отношение к парням, устроившим прорыв, а те в свою очередь могут стоять за значительной частью всех прорывов случившихся за последние месяцы, и плюс к тому же они сумели нас подставить. Однако, судя по грузным лицам, признавать это почему-то никому из присутствующих не хотелось.
Много позже я узнал, что мое впечатление тогда было совершенно верным. А признать такой, по сути, пустяк им всем мешало обыкновенное высокомерие. Конечно, кто такие эти гавнюки-сектанты против могучих Миротворцев? Так, пшик… Но в тот момент даже если бы кто-то и узнал, до чего может довести такой банальный порок как высокомерие, он все равно отказался бы поверить. Я бы тоже не поверил, и не потому, что сам отчасти был высокомерен, а потому что не смог бы подобного представить.
Ну а тогда я попытался опять запустить обсуждение, поскольку похожие моменты гробового молчания с детства вызывали у меня дискомфорт:
- Этот Павел Лысенко говорил о целенаправленном истреблении адептов учения Луиса Молина, Месфарака, и всех религий. С чего бы ему быть так враждебно настроенным?
- Можно только предполагать, - неуверенно ответил Ас в полголоса. - Насаждаемое любым учением мировоззрение имеет на людей такое же влияние, как полноценная религия, если не больше. Адепты учения зачастую более агрессивны и менее адекватны, чем даже самые ревностные верующие, и по статистике среди них больше всего душевно больных людей. Что до религий, то они с самого начала были созданы с одной единственной целью. Ради власти. Абсолютной власти, не ограниченной расстояниями, территориями государств, расовыми различиями, традициями и культурами. И пусть те, кто стоят у руля уже давно не могут отдавать приказы своей пастве напрямую, у них все равно хватает рычагов, которыми они могут направлять целые народы по нужному пути. Такая власть, Экс, мало кого может оставить равнодушным.
- И что, нужно убивать людей просто потому, что они неосознанно пляшут под чью-то дудку?
- Мы ничего не знаем о психологии Лысенко. Но теоретически, его, как создателя собственного учения, вполне возможно, как и любого самца, подсознательно беспокоит такая же власть других самцов. Конкуренция. Возможно, он уже наталкивался на агрессивное противодействие со стороны чужой паствы. Его действия могут быть своего рода вызовом, демонстрацией силы. В любом другом случае вызовом совершенно бессмысленным, но в сложившихся обстоятельствах последователи Лысенко обладают достаточными возможностями, чтобы физически устранять неугодных.
- Так надо что-то делать.
- Надо, - согласился Ас, тревожно поджав губы. - Пока Неман выясняет всю подноготную Лысенко, - уловив намек, Неман включил иллюзорную одежду обывателя и переместился прямо из кресла, - а Вал приводит себя в порядок, - укоризнительный взгляд заставил блондина развернуться и уйти в сторону гигиенического блока, - мы поработаем над твоим мозгом.
Дилм, не получив приказа, удалился сам.
Когда мы вошли в медблок, Ас сказал, чтобы я ложился на кушетку. Вжикнув, открылся шкафчик на стене, выдвинув металлическую полку, на которой в несколько уровней были закреплены ряды маленьких ампул. Осторожно сняв одну из них, Ас подошел ко мне.
- Это не больно? - первым делом спросил я.
- Почему тебя так волнует боль? - полюбопытствовал он, интенсивно встряхивая ампулу.
- У меня болевой порог повышенный еще с детства. Когда в школе уколы делали, я единственный кричал.
Ас снисходительно улыбнулся. В его руке появился пистолет для инъекций, в который он и зарядил ампулу.
К моей радости моментальный укол практически не почувствовался.
- Сейчас начнутся сенсорные галлюцинации, - предупредил Ас. - Органы чувств будут ощущать то, чего нет. Не пугайся, это нормально.
- И ты только сейчас об этом говоришь?!
Включив диагностические манипуляторы, он уселся на соседнюю кушетку и стал посматривать то на меня, то на выводимые данные.
На появившейся проекции я увидел изображение собственного мозга. Особыми маркерами отмечались те его области, в которых, по-видимому, происходили изменения.
- Что уже так быстро действует? - испугался я.