- Тебе будет тяжело в это поверить, но мы не имеем ко всем этим событиям никакого отношения, - громко сказал Ас. - Мы, так же как и вы, хотим это остановить.
- Одних твоих слов будет мало, - ответил самый низкорослый из них. - Нужны более веские доказательства.
- Если позволите, мы их предоставим.
- “Ас! - раздался голос Магеллана. - Я засек источник аномалии. Он движется неподалеку от вас, в городском дендрарии”.
В этот момент все еще остававшиеся адекватными люди, начали падать без сознания, а машины вылетать с дороги, разбиваясь вдребезги.
Компьютер рапортовал об успешной защите основы от спектрального возмущения.
- Возможно, вы и не причастны, - сказал другой боец ГУПИ.
- Так может, подсобите нам? - предложил Ас.
Попадавшие люди уже поднимались на ноги. Их лица искажали гримасы боли и ярости.
- Я, конечно, не боюсь, но пора бы делать ноги, - заметил Дилм. - Мы же не станем драться с целым городом?
Неожиданно я осознал, что мои родители тоже попали под аномалию, и сейчас либо убивают друг другу, либо спокойно ожидают смерти.
- Я никуда не уйду, - отрезал я, и побежал дальше.
Меня переполняла решимость, не спускаясь на землю, по крышам добраться до дома, в котором я вырос.
- Экс, не делай глупостей! - кричал мне вслед догоняющий Ас.
Однако вскоре крыши закончились, и мне пришлось спрыгнуть на землю. Из-за деревьев, из каждого закоулка навстречу мне с воплями понеслись эти зверолюди, сепараты. Вот только почему они считали меня более приоритетной целью, чем себе подобных? Я что выглядел подозрительно?
Прибавив скорости, я взял левее, выскочил на проезжую часть, в надежде, что так мне будет легче оторваться. У меня стремительно складывалось впечатление наступившего Конца Света, после которого остался только я.
Мне нужно было добежать лишь до Морского переулка, а там до дома оставалось рукой подать.
Внезапно из зарослей Японского сада прямо на меня выскочило четверо сепаратов. Я бежал слишком быстро, чтобы вовремя увернуться и уже приготовился к столкновению, как вдруг на дорогу выбежало несколько кошек, и сепараты изменили направление, погнавшись за ними.
Настигнув животных уже через несколько метров, они начали расправляться с ними неестественно жестоко даже для хищников. То, что случилось потом, повергло меня в недоумение. Оторванные у кошек головы, сепараты начали кидать в меня. Вроде бы даже кто-то из них хрипло засмеялся, что навело меня на мысль о наличии у них остатков разума. Кидали метко, все черепа угодили точно мне в лицо, словно мячики для тенниса. Я пытался защититься руками, но в итоге только весь испачкался в крови. Однако пока они занимались кошками, я сумел достаточно оторваться и достичь Морского переулка.
Как выяснилось - зря. Свернув, я увидел целую волну несущихся на меня с горки зверолюдей.
- Экс, нужно уходить! - услышал я крик Аса и обернулся. Вместе с дядюшкой и Дилмом, он бежал ко мне, преследуемый ордой сепаратов. - Мы уже ничего не сможем сделать! Город обречен!
Меня второй раз в жизни посетило чувство полнейшего бессилия и жгучей обиды за то, что я ничего не могу изменить.
- Проклятые уроды! - заорал я, открыв беспорядочный огонь по сепаратам. - Чтоб вы все сдохли! Я вас ненавижу!
Среди людей были женщины и дети, но для меня все они стали бездушными монстрами, и я уничтожал их с неведомой до того злостью.
- Прекрати! Мы уходим! - навалился на меня Ас, и произошло перемещение.
В лаборатории ко мне пришло осознание случившегося. Я лишился части своей жизни, части самого себя - мамы и папы. Сначала я потерял свой образ жизни, оказавшись среди людей, промышляющих тем, о существовании чего большинство нормальных людей и не подозревает. Теперь я же я потерял саму свою жизнь, то без чего ее никогда не представлял. А самым обидным было то, что я еще недавно совершенно спокойно чувствовал себя вдали от родителей. Понимание их истинной ценности пришло только после утраты.
Сжимая пластиковый бокал с самым крепким напитком, который нашел в меню пищевого автомата, я в одиночестве сидел в отсеке персонала и вспоминал самые яркие моменты детства. Время до того как я покинул родной город казалось лучшим периодом в жизни, а все что началось после этого - одним бесконечным кошмарным сном. Эта долбаная работа, этот тупой босс, а потом эти проклятые Миротворцы с их дебильным образом жизни. Никуда не пойти, не развлечься. Только поиск, поиск, а потом бегство и снова бегство. Как же меня все это достало. И даже никто мне не посочувствовал. Как будто я им чужой или они сами ничего не чувствуют. Хотя чего они там могли чувствовать, когда всех их близкие умерли несколько столетий назад? Эти бесконечные перерождения стерли из их памяти все воспоминания. Только дядюшка Сет мог что-нибудь чувствовать. Не зря он так боялся мира, что спрятался от него в глухой тайге.
Мысль поступить точно так же, посетила и меня. Не спрашивая ни у кого, можно или нельзя, я перенесся к последнему, что оставалось у меня от прошлой жизни - своей съемной квартире. Так случилось, что эта, как я ее всегда назвал, “халупа”, презираемая мною все те годы, что я в ней прожил, оказалась единственным местом, где мне хотелось оказаться. Залезть под одеяло и уснуть на несколько дней, а проснувшись, нажраться в дрезину и снова уснуть. И повторять так, пока от воспоминаний обо всем, что я пережил, не останется и следа.
Погода стояла самая что ни наесть превосходная: подернутое легкой дымкой безоблачное небо, жара, легкий теплый ветерок. Прищурившись, я глянул на солнце и прислушался к воробьям, чирикающим в густых ветвях деревьев, раскинувшихся над детской площадкой, где весело играли ребятишки. Вот какой должна была быть моя жизнь, а я не понимал этого, когда еще обладал ею, считая обыденностью.
Впереди, скрытая деревьями, стояла моя старая пятиэтажка. Когда я скользнул взглядом по подъезду, маркеры доспеха вцепились в выходящего на улицу парня, в капюшоне поверх кепки и со спортивным рюкзаком за спиной. Я вначале не понял в чем дело и мысленно запросил разъяснений. Оказалось, сенсоры уловили в рюкзаке молодого человека крайне высокую концентрацию волуплекса. Датчики просветили парня насквозь, и показали в его рюкзаке сорок девять емкостей, по форме похожих на банки из-под гуталина.
В какое-то мгновение наши с ним глаза встретились, и парень едва заметно ухмыльнулся.
“Ах ты тварь!” - взорвался я.
Боль утраты всколыхнула мою душу, и я, не раздумывая, вскинул руку, отправив в парня импульс. Схлопнувшийся заряд оставил густое кровавое облако, оседающее на асфальт, и плевать мне было на огласившие двор крики малышей и бабушек. Я чувствовал удовольствие от мести, пусть и малое. Слыша лишь тяжелые удары сердца, я не обратил внимания даже не встревоженный голос доспеха:
“Угроза высшей категории! Немедленно покинуть зону!”
Маркеры разъехались в стороны, за границы видимости, выделяя передо мной одну сплошную красную область.
Сообщение в строке статуса гласило:
“Класс цели: голиаф. Угроза: 0.9”
“Чего-о?” - заторможено подумал я, поднимая голову.
Очерченная область охватывала все пять этажей дома в высоту. Внутри здания послышался треск стен и перекрытий. По двору прокатился тяжелый гулкий стон, от которого задрожали оконные стекла и заверещали сигнализации припаркованных машин.
Я неуверенно попятился назад, еще не до конца придя в себя.
Земля задрожала, по стенам дома с хрустом поползли глубокие трещины, посыпались лопающиеся стекла. Что происходит, я окончательно понял только тогда, когда здание с грохотом стало оседать, подняв волну пыли.
Поддерживая выделение цели, доспех надел на меня шлем, настойчиво требуя срочно уходить. Но я, как идиот, продолжал стоять. И едва муть рассеялась, передо мной предстала исполинская коричневая тварь в желтоватых пятнах. Ростом она превышала обрушившийся дом. Ее ороговевшее тело было настолько велико, что напоминало ожившую скалу с четырьмя уродливыми длинными руками и столькими же, относительно короткими, но мощными ногами. В центре ее круглой головы располагался всего один узкий змеиный глаз величиной с небольшой автомобиль. Когда он нацелился на меня, чудовище угрожающе наклонилось и, распахнув два вертикальных рта по обеим сторонам от глаза, взревело так, что деревья задрожали, как травинки под шквальным ветром, а на меня ураганом понесло всю пыль и камни.