Инициатором использования и расширения сферы действия «добровольных» ограничений экспорта выступили Соединенные Штаты, впервые добившиеся таким путем сокращения поставок на внутренний рынок 20 видов японских хлопчатобумажных товаров еще во второй половине 50-х годов. В то время лишь некоторые капиталистические страны — в первую очередь США и Великобритания — навязывали «добровольные» ограничения в торговле с наиболее конкурентоспособными поставщиками (Япония, Индия, Гонконг) отдельных промышленных товаров.
По предложению США и при содействии аппарата ГАТТ ряд капиталистических стран добился заключения в 1961 г. первого многостороннего соглашения (в нем участвовало 19 стран), регламентирующего вывоз хлопчатобумажных изделий. Его сменило в 1962 г. аналогичное долгосрочное соглашение, считавшееся, однако, по-прежнему временной мерой и устанавливавшее определенный лимит прироста экспорта. Участниками соглашения стали более 30 стран, поставлявшие на мировой рынок около 3/4 хлопчатобумажных изделий.
Япония и развивающиеся государства, крайне неохотно идя на продление соглашения, оговорили, что это не означает готовности рассматривать его как постоянный инструмент регулирования торговли. Они же в дальнейшем подвергли соглашение резкой критике за отсутствие объективных критериев для установления жестких квот импортирующими странами.
Новый этап в развитии «добровольных» ограничений связан с заключением долгосрочного Международного соглашения по текстильным товарам также в рамках ГАТТ в 1974 г. на четыре года. Соглашение распространяло ограничения на более широкий круг товаров (сдерживало поставки не только хлопчатобумажных изделий, но и изделий из синтетического волокна и шерсти, суммарный годовой экспорт которых оценивался в 84 млрд. долл.) и стран (охватывало 49 участников). Но главное, оно фактически превращалось из временной меры в постоянно действующее средство торговой политики, чего особенно опасались страны-экспортеры.
Развивающиеся государства — поставщики текстиля вынуждены были, как и раньше, пойти на заключение указанного соглашения, чтобы избежать односторонних ограничений, которые в любой момент могли быть установлены капиталистическими странами, выступающими преимущественно в качестве импортеров. Кроме того, эти государства наивно рассчитывали на возможность увеличения экспорта, поскольку в тексте соглашения провозглашалось стремление к расширению торговли, снижению барьеров и структурным изменениям, открывающим доступ на рынки стран-импортеров. Однако в ходе дальнейших контактов между странами-экспортерами и странами-импортерами иллюзии в отношении либеральных условий торговли вскоре рассеялись.
Еще до истечения срока действия международного соглашения в 1977 г. страны Запада применили новую тактику борьбы против экспортеров из развивающихся государств. Они заблаговременно начали вести двусторонние переговоры, навязывая этим странам по одиночке «добровольные» ограничения поставок, которые впоследствии предопределили условия соглашения на следующие четыре года. В частности, США в конце 1977 г. имели договоренности с 28 странами, содержавшие ограничение поставок или оговорку, открывающую возможность установления последних (на эти страны приходилось 82 % американского импорта хлопчатобумажных изделий, 75 %—изделий из синтетических волокон и 53 % — шерстяных изделий). Страны ЕЭС заключили в 1975–1977 гг. 15 аналогичных соглашений, тогда как в 1974 г. имели семь, касавшихся лишь хлопчатобумажных изделий.
Когда настало время определить дальнейшую судьбу международного соглашения по текстильным товарам, было решено его продлить. Однако страны ЕЭС настояли на внесении в протокол по этому решению положения «о разумных отступлениях» от соглашения, предоставившего капиталистическим странам право прибегать к еще более жестким протекционистским мерам.
Нельзя не обратить внимания на восторженную реакцию капиталистических стран, особенно в Западной Европе, по поводу исхода переговоров о продлении соглашения о текстиле. Например, в английской печати подчеркивалось, что «выработанное в результате переговоров соглашение в его настоящем виде может рассматриваться в данных условиях как один из наиболее успешных результатов действий, когда-либо предпринятых протекционистским лобби вообще и в текстильной промышленности в частности» 18. В освободившихся странах итоги переговоров 1977 г. были встречены, наоборот, с большим разочарованием. Позже, в ходе обсуждения действия этого соглашения в Комитете по текстильным товарам ГАТТ в 1979 г., государства Азии, Африки и Латинской Америки открыто выразили тревогу по поводу того, что оно утрачивает свои букву и дух и превращается в орудие их дискриминации.