Закончив менять погоду, я отступил, и начал сокращать своё восприятие, втягиваясь обратно, и заново открывая своё ограниченное человеческое «я». В моей руке было что-то тёплое. Я моргнул, и уставился на стоявшее рядом со мной странное существо. Миг спустя образ будто разрешился, когда мой разум снова начал выдавать имена и названия для того, что я видел. Рядом со мной стояла Элэйн, и тёплая «штука» была её рукой. Её глаза были влажными, и я чувствовал некую исходившую от неё душещипательную печаль.
— Ты в порядке? — спросил я голосом, который казался чужим для моих ушей.
Она моргнула, и улыбнулась:
— Да… простите меня. Когда я наблюдаю за вами, у меня захватывает дух от необъятности неба. Я видела кое-что из того, что вы ощущали… красота была почти непереносимая.
Я выпустил её руку, и ласково похлопал её по щеке, когда вместе с моими человеческими эмоциями вернулись мои более отцовские инстинкты.
— Она действительно непереносимая, Элэйн. Ты находишь её таковой потому, что ощущаешь её как человек… и поэтому тебе нужно наблюдать за мной. Когда я позволяю своей душе вот так вот свободно плыть, ветры стирают мои человеческие слабости, и я становлюсь чужим для своего собственного рода. Будь это иначе, реальность всего этого уничтожила бы меня.
— Хотела бы я слышать ветер, — тоскливо ответила она.
— Ты только что слышала, — ответил я, имея ввиду то, как она наблюдала за моим внутренним миром.
Элэйн покачала головой:
— Вы знаете, что я имею ввиду… напрямую, для себя, как это делаете вы.
Я действительно знал, что она имела ввиду, но это было одной из немногих вещей, которые я был не властен изменить. Да и не желал. Слушать голос ветра, да и земли тоже, было опасно.
— Я не уверен, что это было бы чем-то хорошим. Каждый раз, возвращаясь, я гадаю, какую часть себя я мог забыть или оставить в этот раз. К тому же, если бы ты тоже слышала эти голоса, то мне пришлось бы найти другого майллти.
— Джордж скоро сможет выполнять эту работу, — напомнила она мне, имея ввиду своего младшего брата, которому совсем недавно исполнилось восемнадцать, — и у вас всё ещё есть Отец, — добавила Элэйн. Её отцом был Уолтэр Прэйсиан — волшебник, и мой друг с тех пор, как я семь лет тому назад помог спасти его жену и детей. Она и Уолтэр щедро взяли на себя обязанности моих майллти, выполняя их по очереди в течение последних лет.
Я кивнул:
— Это так. Я уверен, что ты будешь рада получить больше личного времени, а не быть вынуждена ходить за мной весь день, — прокомментировал я.
Элэйн опустила взгляд, и на долю секунды её глаза метнулись в сторону, прежде чем её лицо скрылось:
— Это не было неудобством, и я столь многому научилась под вашим попечением.
Я пообещал Уолтэру, что приложу все усилия для обучения Элэйн, и, однажды, Джорджа, всему, чему я мог их научить, но я знал, что её ответ был чем-то большим, чем просто комплимент. Элэйн была от меня просто без ума, и я был уверен, что это шло гораздо дальше обычного преклонения перед героем. Я также понятия не имел, что с этим делать.
Я решил придерживаться стратегии, которая пока что работала для меня… Игнорировал это всё:
— Давай зайдём обратно внутрь — я хотел бы вернуться в Замок Камерон, и посмотреть, вернулись ли они, — сказал я, быстро шагая, и направился к двери, которая вела внутрь и вниз, приостановившись рядом с ней, пока Элэйн меня не нагнала.
Говоря «они», я имел ввиду последнюю миссию в Гододдин. С тех пор, как они потерпели поражение восемь лет тому назад, население Гододдина сильно сократилось из-за действий жрецов Мал'гороса. Семьи убитых мною солдат были пущены под нож, а кровь из их сердец залила его алтари. В конце концов это привело к широкому восстанию, и теократию свергли, но они были не в том состоянии, чтобы справиться с шиггрэс, когда те начали появляться вскоре после этого.
Рыцари Камня, под предводительством моего близкого друга, Дориана Торнбера, отвечали за искоренение и уничтожение любых намёков на оставшихся в Лосайоне шиггрэс, и в общем и целом они были очень успешны. К сожалению, мы не уделяли особого внимания событиям в Гододдине, пока не стало почти слишком поздно. Три года назад Джеймс Ланкастер, нынешний Король Лосайона, получил послание от шаткого нового правительства в Гододдине.
Эта нация восстановила монархию, посадив на трон человека по имени Ни́колас. Судя по всему, он был племянником последнего короля, Валериуса, свергнутого Детьми Мал'гороса. К тому времени, как Джеймс получил его сообщение, Королевство Гододдина было по большей части наводнено шиггрэс. Это началось с изолированных деревень, и разошлось настолько, что было вырезано население многих среднего размера городов, прежде чем было сформировано какое-то организованное сопротивление.