Когда мы вышли из здания, я обратился к стражнику у внешних дверей — малому, чьё имя я с облегчением вспомнил:
— Дэвид, Сэр Дориан ещё не вернулся из патруля?
Он уже стоял выпрямившись, когда я вышел:
— Да, милорд! Сэр Дориан вернулся сегодня, сразу же после полудня, — быстро ответил он.
— Где он сейчас? — спросил я.
— Я не уверен, Ваше Сиятельство, — живо ответил он. Я не мог не восхититься холодным профессионализмом стражника. На его месте я испытывал бы искушение поумничать в своём ответе, например — предложив мне спросить у Графини.
Я поблагодарил его, и направился в основной донжон. Теперь тот был полностью восстановлен, и, наверное, был в наилучшей за всё своё существование форме. Хотя это и не имело значения, поскольку мы с Пенни вообще-то здесь больше не жили. Мы здесь обедали, работали, и проводили здесь большую часть своей дневной жизни, но одной из моих самых тщательно охраняемых тайн был тот факт, что спали мы в другом месте.
За семь лет до этого Пенни и мой нерождённый сын были похищены, и я никогда не забывал этот урок. Время и опыт, не говоря уже об удалении одного из моих врагов, увеличили их безопасность, но больше я никогда не буду воспринимать их сохранность как должное. Частью этого были меры предосторожности, о которых никто не знал — вещи, которые, как я надеялся, смогут одурачить даже самих богов, если те заявятся к нам. Кто-то мог назвать меня параноиком, но мне было совершенно плевать, что «кто-то» мог думать.
Видя, как мы пересекаем двор, люди расходились, кивая в знак почтения моему рангу. Пока мы шли, слышались бормотания «привет» и «добрый день, Милорд». Я никогда не требовал от своих людей почитания, только минимального уважения. Когда мы достигли главного входа, один из стоявших снаружи лакеев открыл для нас дверь. У меня теперь было гораздо больше подчинённых. Иногда я смеялся, вспоминая первые дни, когда мне даже посыльного было трудно найти.
Когда мы вошли внутрь, меня встретил Питэр.
— Добрый день, Ваше Сиятельство, — чопорно сказал он. К его чести следует сказать, что в его голосе не проскочило ни намёка на презрение. Питэр Такер был внуком человека, которого я случайно убил в предыдущие годы. Я нанял его в попытке успокоить своё непрекращающееся чувство вины. Мы никогда не говорили о смерти его деда, и он, несомненно, думал, что я не был в курсе того, как они связаны.
Изначально я нанял его в качестве писаря и, время от времени, посыльного, но его эффективность и врождённый ум привели к тому, что я повысил его несколько раз. Теперь он был моим главным камердинером, слугой, и де-факто казначеем. Я совершенно точно знал, что в прошлом он в какой-то момент планировал убить меня, но с течением лет я начал подозревать, что его скрытый гнев пошёл на убыль. Как бы то ни было, работал он очень хорошо, и мне казалось, что мы выработали что-то вроде взаимного уважения друг к другу. По крайней мере, я никогда не видел, чтобы в нём мелькал прежний гнев.
— Где моя жена? — без обиняков спросил я.
— Она недавно ушла в ваши апартаменты, милорд, — ответил он.
Я нахмурился:
— А Сэр Дориан? Я думал, что она будет принимать его, поскольку он только-только прибыл.
Питэр слегка кашлянул — не от какой-то болезни, а чтобы сигнализировать, что говорил на чувствительную тему. Он продолжил:
— Леди Роуз обозначила, что им нужно побыть наедине, прежде чем произойдёт более общее воссоединение Сэра Дориана с остальными. Графиня попросила всех не беспокоить их до ужина. Она приказала повару приготовить к этому вечеру особую трапезу, чтобы поприветствовать его и остальных рыцарей.
Учитывая то, что она не видела своего мужа уже не один месяц, я не был особо удивлён, и я определённо не прочь был дать им время наедине.
— Похоже, что мне следует сделать то же самое, и тоже первым делом увидеться со своей женой, — сделал я наблюдение. — Я буду со своей семьёй, если кому-то понадоблюсь, но я бы предпочёл, чтобы меня не беспокоили до ужина, если возможно.
— Конечно, милорд, я об этом позабочусь, — сказал Питэр, и уважительно кивнул. Я пошёл дальше, направляясь к лестнице, которая вела вверх, в жилые помещения замка — в частности, в покои, где жили важные гости, семья Торнберов, и, в теории, мы с Пенелопой.
Элэйн следовала за мной по пятам, и я задержался на миг, чтобы обратиться к ней:
— Ты свободна на остаток дня, Элэйн. Я не планирую больше пользоваться сегодня никакими эзотерическими способностями.