Оба осколка я положил у ног статуи. Рубиновый исчез с едва заметной красной вспышкой. А вот голубой остался на месте.
Не нужен? Паразиты осквернили после победы или осколок сам испортился из-за нахождения в башне?», — промелькнули в моей голове мысли.
— Не то и не другое, Юрий, — раздался знакомый голос за моей спиной.
Обернувшись, я увидел Пристэнсиллу, стоящую у правого бортика бассейна. Сэнга немедленно опустилась на одно колено. Я же просто поклонился. Ну, не привык я к таким проявлениям раболепия. Да и сама создательница равнодушно — по её собственным заверениям — относится к подобным знакам внимания.
— А что это за камень? — поинтересовался я после поклона. — Мусор или пригодится?
— Часть сердца создателя не может быть мусором,- в голосе работодательницы лязгнул металл, будто зубья медвежьего капкана в опасной близости от меня.
Дураком я не был и сразу понял в контексте её слов, что за голубой камешек попал мне в руки.
— Прости, не подумал сразу о таком варианте, — признал я свою вину. — Выходит, где-то есть ещё кто-то из твоего рода?
— Раньше я была уверена, что после войны не выжил никто, кроме меня. Но глядя на этот осколок, — она чуть кивнула мне за спину в сторону статуи, где в её ногах лежал голубой камень, — подозреваю, что я не одна.
— Это хорошо, или…
— Хорошо, — кивнула она. — В грядущей войне мне не придётся в одиночку биться против паразитов.
«Зараза, прям чую, что меня опять зашлют к чёрту на рога», — с досадой подумал я, догадавшись, что последует за моей находкой.
Пристенсилла нахмурилась. Явно прочитала мои мысли или как-то узнала о них.
— Юрий, для тебя появление второго создателя этого мира только на руку. После победы ты получишь двойную награду. А главное — в этом случае она, награда, будет гарантирована, так как в победе я уверена! — пафосно произнесла создательница.
— Да я разве против? Только где его искать, если даже ты не знаешь?
— Зато знают паразиты.
— Хм?
— Ты пойдёшь к повелительнице эльфов и передашь ей мои слова о мире и служении после моей победы. За это она поможет сейчас. Скорее всего, она знает, где находится создатель, чьё сердце ты нашёл.
— Да уж, — покачал я головой, — удивлён. А она согласится?
— Обязательно, — уверенно сказала собеседница и недобро улыбнулась. — Ты только что вернул мне огромную часть моих сил. С ними и с теми частицами паразитов из тел их детей, я лишу могущества двоих из пантеона паразитов. А потом, когда рядом со мной встанет второй создатель, то у паразитов не будет шанса не только победить, а даже просто убежать из моего мира. К тому же эльфийская богиня умнее всех паразитов и легко просчитает все последствия для себя.
— А она может отказать, убить меня, сообщить о твоём предложении остальным божкам и удрать из мира, пока ты его не закрыла?
— Вероятность этого крайне низка. За пределами мира паразиты очень быстро теряют силы и превращаются в ничтожества. Поэтому бороться они будут до конца или искать самые подходящие варианты, как выжить и сохранить хотя бы часть своих сил.
Выслушав создательницу, я сказал:
— Что ж, к эльфам, так к эльфам.
Пристэнсилла добродушно улыбнулась, а затем шагнула ко мне.
— Твоя награда, Юрий, — с этими словами она приложила ладонь к моей груди напротив сердца. Зрение на мгновение затуманилось, а когда вновь прояснилось, то оказалось, что в храме находимся только мы с Сэнгой.
— Ушла, — пробормотал я и машинально коснулся груди, где секунду назад находилась ладонь создательницы.
-Ушла, — подтвердила девушка. — Она исчезла сразу после того, как коснулась тебя, — и тут же с волнением спросила. — Тебе больно?
— Ничуть, просто так тронул, — отрицательно мотнул я головой и опустил руку. — Ладно, поплыли в лагерь.
Пристэнсилла наградила меня способностью проходить сквозь преграды, живые и неживые в радиусе пятнадцати шагов. Сначала я хотел назвать её рывком, но потом передумал и обозвал скольжением. Это не совсем точно отражало эффект, но достаточно близко. Когда я применил новое умение в первый раз, то испытал нечто похожее на скольжение на коньках по льду или на лыжах по снегу с горки после сильного толчка. Раз — и я на месте. Способность может пригодиться для сражения с сильными врагами в здании, на узких улочках, в тупиках, в пещерах и так далее. В паре с ускорением скольжение делает меня ещё непобедимее и, так сказать, нагибаторстее.
На острове я прожил ещё четыре дня. Ровно столько понадобилось, чтобы отремонтировать баркас для плавания. Так как путешествовать предстояло вдвоём, то большой корабль не требовался. Сэнга и Ш’Аррхан заполнили маной несколько амулетов с чарами воздуха, созданных специально для парусного оснащения. Расход у них большой, но моя спутница сможет самостоятельно пополнять энергию по мере расходования.
В этот раз никто не пытался навязаться к нам или напроситься в сопровождение. До всех дошло, что охранять двух мастеров руны — это как защищать пустыню от солнца. Ну, или пристэнсиллианцы банально махнули на меня рукой, оказавшись рядом с настоящим храмом той, кому поклонялись они, их родители, деды и та тьма поколений, что народилась в мире с момента Войны Богов.
Создательница очень хорошо подошла к подготовке плавания к границам Саха. Во-первых, она сотворила Сияние. Во-вторых, дала в помощь одного из местных монстров, похожего на плавающую мокрицу, у которой вместо ножек были ласты. Вроде бы на Земле я видел нечто похожее в инете на сайте про доисторических животных из эры динозавров. Размером эта кракозябра оказалась очень велика. Рядом с ней голубой кит выглядел бы килькой на фоне селёдки. Её плоская спина была покрыта крупными шипами. Но располагались они редко, и между ними нашлось место для нашего баркаса. Да-да! Пристэнсилла обеспечила нам комфортный путь в водах Саха. Не нужно было тратить ману в амулетах, силу на рулевом весле и возиться с парусом.
— Сейчас я обрела достаточно сил, чтобы паразиты позабыли про тебя, Юрий, — напоследок сказала мне Создательница. — Теперь ты как огненный светлячок на фоне костра.
— Меня оставят в покое?
— В целом да, — подтвердила она. — Но обязательно попытаются прихлопнуть мимоходом.
— Пусть пробуют, — недобро усмехнулся я. — Проболовка ещё не отросла.
*****
Шерф встретил нас большим количеством стражи в порту. То ли здесь так принято, то ли случилось что-то. Мы неделю путешествовали по Саху, потом ещё пять дней плыли по морю, пока не попали сюда. Город был выбран специально для удобства дальнейшего путешествия в эльфийские земли. Отсюда ходили корабли по большой реке вверх по течению в государства людей, которые имели общую границу с эльфами. Фаинэлия мне подробно рассказала о тех местах, о менталитете населения, нравах смердов и благородного сословия, упомянула ряд имён, к кому можно обратиться за информацией и иной помощью, например, в поисках проводника.
— Служивый, а не подскажешь, что у вас случилось? Я у вас впервые, но видел похожие города, и там нет такого числа стражников. Ловите кого-то? — спросил я у десятника, когда расплатился со сборщиком пошлины и сошёл с причала на набережную.
— А ты давно в похожих был, что так говоришь? — недовольно ответил он.
— Не злись, служивый, вот держи на пиво себе и парням, — я протянул ему крупную серебряную монету. Тот секунду размышлял, потом быстро забрал деньги.
— Небось в Сахе пропадал последние месяцы?
От Саха до Шерфа сравнительно недалеко. И крупных городов, где можно скинуть товар, отдохнуть и отремонтировать судно, на морском побережье раз-два и обчёлся. Поэтому неудивительно, что стражники научились влёт определять искателей.
— Не небось, а именно что пропадал там. Жил на Башне, — кивнул я.
— Слышал, у вас там всё плохо? — проявил изрядную осведомлённость стражник.
— Когда уплывал, то всё было ещё более-менее. Как сейчас — не знаю, — пожал я плечами. — Так что здесь у вас случилось? Или военная тайна?
— Да какая тайна. Нечисть шалит и прочая нелюдь. Жрецы уже который месяц твердят о пробудившемся древнем зле, которое собирает армию, чтобы ввергнуть Агру во мрак. Особенно ночью это самое зло расходится. Так что смотри, искатель, до темноты обязательно найти себе постой, а то рискуешь, как минимум, обзавестись дырками в своей шкуре. Тут многие охрану с кораблей снимают, так как нечисть в первую очередь по такой лёгкой добыче бьёт. Оттого и нас здесь в три раза больше — бдим и сторожим чужое добро.