«Всем сохранять спокойствие и оставаться там, где находитесь», выкрикнул кто-то.
«Деннис!», закричала Мэри. Она стала бешено озираться по сторонам, в поисках источника этого очень ею любимого голоса, по которому так ужасно соскучилась.
После продолжительного молчания она услышала имя «Мэри?», произнесенное с недоумением.
Она мгновенно вскочила на ноги и двинулась в сторону голоса. В тусклом свете она увидела, как он идет ей навстречу, и она начала одновременно и смеяться, и плакать. Они встретились и бросились друг другу в объятья, прижавшись так, будто больше никогда друг друга не отпустят.
«Мэри, милая», сказал он, и страстно поцеловал ее.
Вкус ее слез горчил их поцелуй, и Мэри не знала, плачет ли она или смеется, но никогда в жизни своей она не была так счастлива. Он обнимал ее так крепко, что ей даже было больно, но ей это нравилось, ей это нравилось…
* * *
Кайл остановился на краю освещенного пространства и с изумлением смотрел на своих родителей. Он узнал в этом бойце своего отца, хотя в шлеме и в форме он был похож на всех остальных. И все же… это, несомненно, был его отец. Не только потому, что его целовала мама. Он узнал бы его где и когда угодно, и сердце его радостно забилось.
Он пошел к ним.
Лежавший за внешним краем круга полуразрушенный Т-90 поднял свою винтовку и выстрелил. Вспышка голубой плазмы прорезала две сплетенные в объятиях человеческие фигуры, и они упали на землю так внезапно, что на какое-то мгновение никто не понял, что произошло.
«Нееееееет!» Ребенок вылетел из мрака и помчался к упавшей на пол паре. «Мама! Папа!», кричал он. Он упал на колени рядом с ними, дергая их и истерически плача.
Позади него остановился еще один ребенок, казавшийся потрясенным, но явно не знавшим, что делать. Плазменные винтовки всех находившихся здесь бойцов открыли огонь по выстрелившему Т-90. Он остался лежать, частично расплавленный, и оранжевый цвет тления стал быстро охлаждаться до серого. Стоявшие вокруг солдаты и освобожденные заключенные испуганно зашевелились, шокированные происшедшим и беспомощно глядя друг на друга.
А затем из тусклого света и ползущего дыма появился какой-то человек. Все взгляды устремились на него, и по толпе прошел шепот: «Коннор… Джон Коннор… Коннор… Коннор…».
«Мы люди», сказал он, проходя между них. Он встал, глядя вниз на плачущего мальчика, пока ребенок не поднял глаза и не посмотрел на него. «Пойдем со мной, если хочешь жить».
_______________________________________
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
ВРЕМЕННЫЙ ШТАБ СОПРОТИВЛЕНИЯ
Джон бросился на койку. Она обеспокоенно заскрипела и закачалась под ним, хотя он в жизни никогда не весил более ста пятидесяти кг, а теперь он был даже еще легче. Простая походная раскладушка являлась для него роскошными апартаментами, и ему не хотелось иметь репутацию того, кто поганит президентский люкс. Он включил походную лампу на откидном столике рядом с собой и вытащил из нагрудного кармана письмо, не обращая внимания на мерцающий свет и фруктовый запах горящего спирта.
Получить личное письмо от старого друга – для него это было определенное событие. Иногда к нему приходили сообщения от мамы или от Дитера, но в основном он получал электронные письма и рапорты, не носившие личного характера.
Но это письмо пришло от Джека Брока из Миссури.
Джон Коннор попросил Джека информировать его о своем отце, Кайле Ризе. «Конечно, Джек и понятия не имеет о нашем родстве». Без сомнения, Джек считал, что Джон просто беспокоится о них как хороший командир.
Он разорвал конверт и начал читать.
«Дорогой Джон,
Надеюсь, ты не станешь возражать против такого фамильярного обращения, но похоже, я ничего не могу с собой поделать, потому что я ведь пишу тебе лишь письмо, а не официальный документ. Если помнишь, ты просил меня держать тебя в курсе Кайла Риза и его маленького друга Джесси. Что я сейчас и сделаю. Но вот чего ты, возможно, не знаешь, это то, что теперь у нас уже целый отряд сирот, и думаю, что я начну с того, что расскажу тебе об этих детях в общем и целом.
Прежде всего, они редко смеются. Не то чтобы им было отчего много смеяться, но ты сам знаешь, ты всегда говоришь, что дети быстро оправляются, и они неунывающие существа. И что они в состоянии преодолеть и пережить всё, по прошествии некоторого времени. Думаю, частично проблема заключается, возможно, в том, что мы не в состоянии дать им это время. Или же Скайнет не даст. Во всяком случае, они у нас представляют собой мрачную небольшую группу. Я начинаю думать, что, может быть, в этом мы, по крайней мере, частично, но виноваты. Ведь когда у нас появляется новый ребенок, мы сразу же первым делом начинаем его обучать.