* * *
Джон вел машину, стараясь не думать и не переживать. Потому что, если бы он позволил себе хотя бы на минуту предаться чувствам и переживаниям, то горечь предательства могла бы просто удержать его за рулем настолько, что он никогда бы больше не вернулся обратно. Венди нашла способ помешать Скайнету стать разумным, одновременно дав возможность проекту выглядеть так, будто он удался. Он сам лично нажал на «Enter», стоя рядом с ней… Он сжал губы и заставил себя перестать вновь думать об этом.
«Бильярд и пиво», сказал он себе, «думай только о бильярде и пиве».
И о дурацких шутках в хорошей компании. Он почти уже чувствовал запах бара. Джон сделал глубокий вдох, а затем постарался выдохнуть из себя часть напряжения.
Они были правы, ему просто не хотелось это слышать. «Нет», подумал он. «Думай о Клондайке». Лосиные рога над вешалкой, тусклое зеркало позади длинного деревянного бара, марки пива и хитрожопые официантки.
«Подумай лучше о том, как выиграть у Дэша Альтмана еще 20 баксов». Думай о чем угодно, кроме того, что, возможно, они допустили провал.
* * *
Нинель Петрикофф отключила свой компьютер и откинулась на спинку кресла, сложив руки на худощавом животе. В чатах луддитов стало уже секретом полишинеля, что Рон Лабейн вовсе не был убит каким-нибудь взбесившимся фанатом. Его похитили агенты правительственных спецслужб, а затем его спасла ячейка луддитовских коммандос.
Она была поражена и взволнована тем, что этот человек лично ответил на ее электронное письмо; это, конечно, подозрительно. Однако, в конечном счете, Нинель решила, что неважно, писал ли это лично Лабейн или же один из его секретарей. Если она написала то, что ему стоит узнать, то это известие (она была в этом уверена) ему передадут.
Но смысл этих последних сообщений становился все более пугающим.
Она не была уверена в том, что ей следует отнестись к этому серьезно. Лабейн говорил, что когда этот проект «Скайнет» будет запущен, у луддитов не останется иного выбора, кроме как восстать и нанести удар по военно-промышленному комплексу.
Мы уже пробовали их урезонить, мы уже пробовали действовать через законодательство [писал ей он].
Мы уже испробовали все мыслимые мирные средства, и все, что мы получили в ответ, это то, что они отгородились от нас, закрылись и едва удостаивают нас вниманием. Но вот это уже последняя капля, переполнившая терпение. У этой штуки нет разума и совести, однако она будет контролировать теперь самое смертоносное на планете оружие. И вот это необходимо остановить любыми средствами.
Каким же образом? Нам нужно будет уничтожить все источники питания и ослабить врага и их всемогущую верховную машину-бога до уровня обычных людей. Да, поначалу это причинит повреждения и страдания. Но если мы не отреагируем вовремя, они могут, просто не понимая того, вызвать конец света.
Нужно будет уничтожить трубопровод на Аляске, который они протащили через нетронутую пустыню. Если ты готова помогать, Нинель, я могу связать тебя с нашей группой. Сейчас не отвечай; подумай об этом в течение еще двух суток. Надеюсь, все же, что мы можем рассчитывать на тебя, друг мой. Дело наше правое, и действия наши являются вынужденными и крайне необходимыми. Если ты не можешь заставить себя активно помогать нам, то в таком случае я надеюсь, что мы можем рассчитывать на то, что ты, по крайней мере, не станешь этому мешать.
Мысленно с тобой,
Рон.
Она отбросила со лба свою густую челку и с досадой выдохнула. Она была охотницей, а не активисткой, и независимой одиночкой, а не командным игроком. Ей давно приходило в голову, что этот веб-сайт может быть своего рода правительственной антитеррористической приманкой, созданной для того, чтобы втягивать в себя наиболее оголтелых и неосторожных людей.
Да, она ненавидела этот трубопровод. Но ей нравилось иметь снегоход и генератор, который позволял ей общаться с миром через интернет. Если его перекрыть, то тогда заткнут и её.
«Хотя нет». Она сокрушенно покачала головой. Может, она на самом деле и не была такой уж одиночкой, какой себя считала. Сейчас, например, ей очень захотелось отправиться в «Клондайк» за пивом, хотя бы за пивом, по меньшей мере. А может, и найти там какое-нибудь нормальное общение в компании, которая подскажет ей, как ей быть, так как она полностью растерялась. Хотя по аляскинским стандартам это было вполне «нормально», в континентальных штатах с этим наверняка был бы напряг.