– Изложите ваши предложения на бумаге, товарищ Голованов, – быстро принимает решение вождь, – на следующем заседании Главного Военного Совета обсудим их.
– Разрешите, товарищи, мне задать вопрос? – пользуюсь возникшей паузой, – вот здесь говорилось о морском десанте на Аландские острова и снабжении мехкорпуса по морю. А что случится если зима будет морозной и ледяной покров Финского залива будет такой, что не справятся ледоколы? И даже шире можно спросить, Красная Армия будет готова воевать при температуре, скажем, минус тридцати градусов или даже сорока в условиях высоких сугробов и заносов дорог? Я говорю о зимнем обмундировании красноармейцев, топливе для транспорта, танков и самолётов, о проходимости транспортных средств и так далее.
– Кхм, – Захаров отвечает не сразу, – насчёт ледового покрова… Финский залив из-за низкой солёности воды, шесть частей на тысячу, замерзает каждый год примерно на три-четыре месяца. Полностью замерзает обычно к середине января. Я разговаривал с флотскими, они утверждают, что крепкий лёд, прохождение которого потребует ледоколов сопровождения, образуется где-то один раз в десять лет. Из всего сказанного следует, что наиболее выгодное время для проведения операции это конец ноября – начало января…
"Твою же мать, – вождь бросает быстрый взгляд в мою сторону, – не уверен теперь, что американцы успеют отгрузить машины для вытягивания капроновых нитей… по договору начало поставок февраль-март. Хорошо ещё, что неизбежное американское "моральное эмбарго" не коснётся установок термического крекинга, покупателем там выступает Мексика. Не знаю, успеем ли перезаключить договор с "Дюпон", хотя компания, конечно, будет не против сменить место поставки с Союза на свой "задний двор", но тогда и сборку, обучение персонала и техобслуживание накрывается медным тазом. Есть над чем подумать".
– … Что касается обмундирования и амуниции, то это вопрос к Генеральному штабу, к начальнику материально-планового отдела, думаю, его следует тоже пригласить на Главный Военный Совет.
"Тоже как и меня"?
"Давненько я не бывал в Подлипках… но сегодня мой путь лежит не туда, а на артиллерийский полигон бывшего завода номер 38 конструктора Курчевского, что находится по другую сторону железной дороги от аэродрома. Правда теперь он превращён в цех номер 6 артиллерийского завода номер 8, но полигон-то остался. Очень он удобен для испытаний разной нашей "пиротехники" типа мин, снарядов и бомб, так как на Софрино с самоделками ходу нет".
На проходной завода нас с Устиновым встречает директор завода. Технично отправляю наркома осматривать завод, а сам несусь к основной цели своего вояжа, изрытому воронками от взрывов большому полю, огороженному колючей проволокой, с несколькими длинными приземистыми сараями.
– Ну что получилось, Павел Владимирович? – по-сталински пропускаю приветствие, выскочив из автомобиля.
– Пришлось немного повозиться, Алексей Сергеевич, – вперёд из небольшой группы ожидающих выступил высоколобый худой брюнет лет сорока, – пока подобрали замедление инициирующих зарядов. То разнесёт наполнитель так, что детонации нет, то замедление маленькое – взрыв с кулачок. А вчера взрыв получился, примерно такой, как и было написано в вашей записке.
"Припоздал немного я с этой запиской. А кто знал, что оксид этилена уже производится в нашей стране? Совершенно случайно узнал из ответа Первухина, руководителя химического Спецкомитета, на вопрос Сталина о "зимнем" иприте, что все вопросы решены, оксид этилена больше не является узким местом. Припоздал, а с другой стороны как узнать, из газет? О том, что на Ольгинском химическом заводе производят, а в НИИ-42 под руководством доктора химических наук Зимакова разрабатывают боевые отравляющие вещества знает только узкий круг причастных. Короче, Первухин устроил мне встречу с секретным химиком, а тот, человек энергичный и увлекающийся, взялся собрать действующий макет нужного взрывного устройства. Заряд получился не то что простым простым, скажем, не очень сложным: бак с оксидом этилена и два тротиловых взрывателя. Первый, расположенный внутри бака, распыляет наполнитель, а второй, находящийся снаружи, через определённое время инициирует его детонацию. В общем, мне помог случай и теперь в арсенале Красной Армии скоро будет объёмно-детонирующий заряд".
– Показывайте, Павел Владимирович, – ускоряю шаг, чтобы поспеть за ним.