Спускаемся в бетонированную траншею, Зимаков передаёт мне бинокль и подгоняет своих сотрудников.
– Не надо, я хорошо вижу, – напрягаю зрение и вижу небольшую деревянную вышку, с железным баком наверху.
"Сколько до неё? Метров пятьсот", – на всякий случай открываю рот.
– Давайте ракету! – кричит он и в воздух с шипением взвивается яркая точка.
Вдруг вышка окутывается серым туманом, в следующее мгновение высокий серый купол вспухает над ней и через секунду громкий глухой удар бьет нам по ушам. Откуда-то сбоку в поле зрения появляется видавшая виды пожарная машина и, поднимая пыль, несётся к месту взрыва.
"Метров тридцать радиус – сплошное поражение, – безуспешно пытаюсь разглядеть в центре выжженного на земле чёрного пятна остатки вышки, – ни травы, ни кустика, одна ровная голая почва. Даже неглубокая канавка, пересекающая эпицентр куда-то пропала. Среднее поражение – метров шестьдесят, травка кое-где в низинах осталась, тушки грызунов кверху лапками. И это всё сделала стокилограммовая бомба. Какой-то противный сладковатый запах вокруг, скорей отсюда"…
– Поздравляю, товарищ Зимаков, – пожимаю руку химику, – полный успех. Получается, что ваша бомба уже сейчас имеет вдвое больший радиус поражения, чем такая же по весу фугасная. Понимаю, что будут сложности со взрывателем, подрывать то её необходимо на поверхностью земли, но это уже не ваша забота, вы со своей частью работы справились блестяще! Спасибо!
"Пора подключать к этому делу НИИ-6 наркомата боеприпасов, да и моих из лаборатории авиационных морских мин. Тормозной парашют у нас уже вполне отработан, контактный взрыватель можно взять штатный от фугасной бомбы, только поместить его на длинном штыре в носу… А санитарную машина-то чего здесь забыла… и Устинов с директором за ней. Неужели такой сильный бабах получился, что до них дошёл"?
Москва, Антипьевский переулок, д. 2,
Наркомат Обороны, кабинет Берзина.
30 августа 1939 года, 16:30.
– Садись, товарищ Мамсуров, – начальник Разведупра кладёт телефонную трубку на рычаг, – радуйся, пришло, кажется, твоё время. Есть задание для твоего отдела "А". Учти, теперь только от твоих действий будет зависеть, получат ли наши предложения зелёный свет у "Инстанции" или последних твоих ребят-диверсантов рассуют кого куда.
Ни один мускул не дрогнул на лице полковника.
– По всем данным, – продолжил Берзин, не дождавшись реакции на свои слова у подчинённого, – Польша не устоит против германцев долго. Драпанут скоро поляки отовсюду и в основном на юго-восток к границе с Румынией. Больше некуда им деваться, запад и север немцы закроют, восток – мы. Среди беглецов, как ты понимаешь, будет много интересных для нас персонажей, в первую очередь из польской разведки и генштаба. Само собой, это будет твой соперник начальник отделения "Восток" 2-го отдела генштаба майор Владимир Домбровский… Мамсуров едва заметно кивает.
– … Он – ключевая фигура, отловив его мы сможем одним ударом прихлопнуть всю польскую агентуру в СССР. Дальше идёт даже более важная фигура, начальник отделения "Запад" того же отдела майор Эдмунд Хорошкевич. Он в данный момент курирует польскую агентуру в Германии, Венгрии и бывшей Чехословакии. С другой стороны, Хорошкевич также направляет антисоветскую организацию "Прометей", которая имеет подразделения по всему миру, в Париже, Стамбуле, Токио и даже в Маньчжоу-Го. Целью этой организации является не только отрыв от СССР национальных республик, но также и расчленение самой РСФСР. Третья цель – неизвестные служащие Бюро Шифров, которое находится в Саксонском дворце в Варшаве в здании генерального штаба, но это неточно. Есть сведения, что Бюро переехало в секретное место в Кабатском лесу Варшавы. Я понимаю, Хаджи-Умар, что ты сейчас сидишь, и наверно думаешь: "Как я могу выполнить такое трудное со своим десятком подчинённых? Искать их в Польше с началом войны просто невозможно". Не волнуйся, не ты один будешь работать над этим. Наша закордонная разведка уже начала действовать по этим фигурантам, они будут следить за ними и сообщать по радио тебе. Твоей задачей будет силовое обеспечение операции. Место базирование твоей группы – район границы Польши и Румынии.
– Я могу взять с собой своих "испанцев"? – прерывает своё молчание полковник.
– Кого угодно, кто есть под рукой. Готовность – семь суток, – поднимается начальник Разведупра.
– И тех, кто служит сейчас в НКВД? – также встаёт Мамсуров.
– Пиши фамилии, – морщится Берзин, – попробую решить этот вопрос с Берией, но ничего не обещаю. Его люди будут работать по польскому золоту. Мы будем обмениваться сведениями с ИНО НКВД, но их боевики будут находиться по другую сторону границы, в Румынии. Ещё что-то? Я спешу на Лубянку.