– Есть только намётки планов, – замялся Орлов.
– Я понимаю, может статься до войны дело и не дойдёт, но Генштаб-то не может полагаться в деле переноса границы подальше от Ленинграда на дипломатов.
– Крайний срок начала операции – первая декада февраля 1940 года. По нашим сведениям, в финском генштабе работает сильная группа дешифровщиков во главе с майором Рейно Халламаа. Он установил тесные связи с радиоразведками Германии, Польши, Эстонии, Японии и Италии. Наладил с ними обмен разведданными, в Италии купил радиолокаторы, из Германии получил шифромашинки "Энигма", новейшие радиостанции. Алексей Сергеевич, мы рассчитываем на вашу помощь в дешифровке напряжённого радиобмена между финским генштабом и Абвером, который начался в последнее время. Наши специалисты считают, что с применением "Энигмы".
– А почему, товарищ Орлов, вы считаете, что именно с Абвером? Быть может, они просто обмениваются метеорологической информацией. Кстати, наши метеостанции свои данные передают в эфир закодированными?
– Двухзначным кодом, – на секунду задумывается комдив, – хм, интересная мысль… надо будет записать в план мероприятий.
– Я по Испании знаю, германцы шифруют свои метеоданные "Энигмой", считают их одними из самых важных, а как финны?
– Мы в отношении их армии находимся сейчас в потёмках, наша агентурная разведка в Финляндии очень слаба, в основном выбита их контрразведкой, более или менее достоверные данные относятся к 1936 году, когда к нам ушёл офицер их генштаба, коммунист. После революции он сидел в финском концлагере, но потом был прощён, зачислен в армию и даже продвинулся по службе. Принёс ценнейшие сведения о финских укреплениях на Карельском перешейке, карту и фотографии…
"Подозрительно как-то".
– … финская же разведка на нашей территории, особенно в Карелии, очень активна. НКВД в ближайшее время проведёт операцию по зачистке приграничных районов от враждебных элементов, тогда станет полегче, а то сейчас – по несколько прорывов границы в неделю.
– Как у вас, товарищ Орлов, с авиаразведкой? На Халхин-Голе она очень хорошо помогала вскрывать дислокацию самураев.
– Со дня на день ждём прибытия из Монголии отдельной эскадрильи фоторазведки, но в ней всего четыре СБ, а территория для работы от Чёрного до Баренцева моря. Так что, Алексей Сергеевич, мы очень рассчитываем на ваших дешифровщиков.
– А я жду спецвагон с нашими специалистами только через неделю, но учтите, переводчиков с финского у меня нет.
– Из 10 отдела прикомандируем…
– И вот ещё одно, что мне подумалось, товарищ Орлов: в боевой обстановке будет не хватать времени для всех этих кодирований-декодирований сообщений. А страна у нас многоязычная, много в ней и редких языков, в том числе бесписьменных. Почему бы вам на уровне дивизия – полк не задействовать таких представителей малых народов для связи, на их языке они могут говорить не шифруясь. Да даже и не малых, сколько в Финляндии найдётся знатоков, например, таджикского языка? А узбекского или грузинского? Тут главное, чтоб связисты русские слова не путали…
"Загорелись глаза заместителя Берзина".
– А ты чего здесь в такую рань? – вырывается у меня, увидев Олю у лифта "Дома на набережной", – у тебя же встреча на "Мосфильме".
Уши лифтёрши, стоящей к нам спиной, порозовели.
– Игнатьев позвонил, попросил, чтобы я была дома в 18:00, – шепчет супруга, уже у двери в квартиру, – а ты?
– А мне из секретариата Кирова…
Из нашей квартиры появляется уборщица с ведром и тряпкой.
– Тёть Нюсь, а вы чего сегодня? Вчера ж только убирались.
– Так комендант наш подъездный Иван Пантелеич велел, наказал чтоб блестело всё, а моё дело маленькое, мне что сказали… да вы у него сами спросите, на кухне он… с вахтёром привезли вам на грузовом лихте стол новый и стулья…
"Это ещё что такое, аттракцион неслыханной щедрости? – недоуменно переглядываемся с Олей, – у этого "жука" снега зимой не выпросишь".
Спешим на кухню, но ещё из коридора слышим как на кухне лязгает железная дверь лифта и затем жужжание подъёмного механизма.
– И плиту заменил, – выдыхает супруга, проводя рукой по лакированной поверхности.
– И краны с раковиной, – пробую ручку с надписью "Гор.", из левого бьёт обжигающая струя, – краской пахнет, открывай окна.
Я хватаюсь за кухонное окно, Оля с изменившимся лицом бежит в гостиную. "Отличная планировка, продувает квартиру насквозь, в самое жаркое лето никаких кондиционеров не надо".