После первого круга тостов тамада объявил перекур, высокие гости сразу задымили, а Сталин поманил меня за собой в примыкающий к гостиной кабинет.
– Завтра, товарищ Чаганов, выезжаете в Ленинград, – вождь начинает колдовство над двумя сломанными папиросами "Герцеговина Флор" и своей короткой трубочкой, – 17-го числа миссис Пост на своей яхте отплывает из Гельсингфорса, в тот же день вы на одном из торговых судов встречаете её в море в заданной точке, юго-восточнее острова Гогланд. На борту будет груз золота, которое вам надлежит передать миссис Пост. Проведёте с ней короткие переговоры по о закупки дополнительного нефтехимического оборудования, неважно нового или бывшего уже в использовании исправного, главное – сроки поставки.
– Товарищ Сталин, как я понимаю моя командировка в Америку отменяется?
– Вы всё правильно понимаете, – пыхнул трубкой вождь и повернулся к моему книжному шкафу, – любопытно, любопытно…
"Что?! "Государь" Макиавелли? Ленинградское издание 1934 года, "Государство" Сократа, вообще дореволюционное, – пользуясь моментом, разрываю обёртку сталинского подарка, – Почему? Где я и где они"?
– Вам будет полезно, – улыбается Сталин, заметив моё недоумение, – я смотрю у вас книги исключительно по технике, ни одной по истории, не говоря уже о художественной. Учтите, товарищ Чаганов, государство технократов – это утопия, оно нежизнеспособно, это прямой путь к краху, к поражению. Какой бы замечательной ни была экономика страны, без идеологии, её пропаганды и воспитания граждан в духе интернационализма, поднятия их культурного уровня, государство неизбежно развалится. Хотя я уверен, что без всего перечисленного, экономика никогда не станет сильной…
"Серьёзно? Да какой из меня "государь"… опыт прошлой жизни наглядно указал мне потолок, которого я могу достичь".
– … Хорошо, продолжим этот разговор в другой раз, – вождь всё прочёл на моём лице, – пойдём, Алексей, к гостям.
В гостиной вокруг сидящего на стуле Ворошилова и стоящей у него за спиной Оли собралась вся мужская компания. На спинке стула висит пиджак главы Верховного Совета.
– Не сутультесь, Климент Ефремович, расправьте плечи, – она быстрыми и сильными движениями разминает его трапециевидную мышцу.
– Ну как, Клим? – то и дело спрашивает его Будённый, стоящий справа, – не болит больше голова?
– Всё! – хлопает в ладоши супруга.
Ворошилов крутит головой из стороны в сторону:
– Не болит! Ей богу не болит! Как рукой сняло!
– Я не специалистка в массаже, но если боли вернутся, то могу вам посоветовать Василия Сергеевича Ощепкова. Он просто волшебник в этом и ещё большой знаток китайской медицины.
– Это тот самый борец?
– Он, – подтверждает Берзин.
– А ещё замечательный переводчик с японского и китайского языков, – тоже поворачиваюсь к наркому внутренних дел.
– Торопить меня не надо, дождитесь результатов проверки, – Берия водружает на нос пенсне и гордо поднимает подбородок, в гостиной повисает напряжённая тишина.
– Счастливый ты, Алексей, – разряжает обстановку Киров, – предлагаю выпить за здоровье твоей жены…
– Комсомолки, спортсменки и просто красавицы! – заключаю я.
Все дружно выпили, Сталин хитро подмигивает мне, заметив как Голованов наливает мне лимонад.
– Китайская медицина, – Будённый смачно хрустит маринованными лисичками, – а что это за зверь за такой? Как ты считаешь, Анечка, может нам в армии сгодится?
– Насколько я, Семён Михайлович, поняла из рассказов Ощепкова, китайская медицина – не медицина вовсе, а скорее философия, учение со своими законами…
– Чужая философия Красной Армии без надобности, – нарком покосился на Сталина.
– … туда же входят борьба "ушу", гимнастика "цигун" и специальная диета. Вот эти три части учения он и изучал… Сейчас Ощепкову сорок шесть лет, – продолжает Оля, – а гибкость и сила тела как у двадцатилетнего.
– Ты не видела ещё, Анечка, как у нас Будённый русскую отплясывает, – машет рукой Ворошилов, – а он на десять лет старше твоего Ощепкова.
– А если говорить о медицине в Красной Армии, – Оля гнёт свою линию, – то я участница тех событий, и своими глазами видела, как она была организована на Хасане. Основная нагрузка упала на Тихоокеанский флот, так как на месте, в тылу стрелковых частей, медицина отсутствовала как класс. Всех раненых пришлось возить с фронта по морю аж во Владивосток, на судах не приспособленных к транспортировке ранбольных, их приходилось размещать на палубе. Во Владивостокском госпитале не оказалось коек, чтобы принять такой наплыв раненых и их пришлось размещать в саду в палатках. О нехватке медперсонала, крови для переливания и лекарств я молчу. Если бы война началась зимой, то наши санитарные потери выросли бы в разы. Надо срочно решать вопрос с медицинским транспортом: автомобильным железнодорожным и авиационным…