– Ничего у них не выйдет, – прошептала Кочерыжка на ухо Тео. – Цветы чересчур сильны. Но посмотреть все равно приятно, правда?
– Кровь Оберона! – Чемерица наблюдал за происходящим, скривив рот, будто съел что-то очень кислое. – Поджигать наш Город? Да я их гоблинское гнездо с землей сровняю, а землю посыплю солью. Все поколение гоблинов будет... – чемерица сузил глаза. – Это еще что?
В толпе мятежников возникло движение, словно в одноклеточном организме, который собирается разделиться. В ней образовался проход. Эльфы шарахались в стороны от колонны всадников, которые, проскакав по улице, выехали на ничейную землю перед рядами констеблей. Тео чуть не вскрикнул от изумления. Ему уже случалось видеть этих всадников и их однорогих скакунов.
– Гримы! – процедил Наперстянка. – Эти еще откуда взялись, скажите на милость?
Всадники в ярких мехах и перьях вышли, казалось, не просто из далекого дикого прошлого Эльфландии, а из кошмарного сна. Конница, сверкая копьями и витыми рогами, паля из ружей с широкими дулами, с воем ринулась в атаку. Из-за желтых глаз и лиц, расписанных причудливей всяких масок, гримы выглядели неудержимыми – точно ураган поднялся и несет с собой хэллоуиновских ряженых. Констебли сомкнули щиты, но гримы, пользуясь преимуществом скорости, раскидали их, пронзая врагов копьями и топча острыми серебряными копытами единорогов. Воодушевленная толпа хлынула следом за ними со слитным устрашающим воплем, от которого у Тео даже по ту сторону зеркал волосы встали дыбом. Гоблины и эльфы в едином порыве громили правительственные войска.
– Откуда взялись эти гримы? – твердил Наперстянка. – Как могли треклятые горцы пробраться в Город?
Дурман прижал одну руку к уху, точно слушая телефон, хотя никаких наушников на нем, естественно, не было.
– Бой идет не только на Васильковой, – сказал он. – Мне сообщают, что то же самое происходит по всему Городу. Секретарь Шпорника говорит, что их фамильную башню в Длинных Тенях взяли в осаду, что дикие гоблины разгромили караульную и поджигают подворье.
– Быть не может! – ахнул Наперстянка.
Чемерица в отличие от него не тратил времени на отрицание очевидного. Дотронувшись до боковины своего стола, он сказал:
– Соедини меня со Змеиным Корнем в пещерах. Тревога четвертой степени. Мне нужны все животные, какие есть в наличии.
– Черное железо, – удивился Дурман, – ты действительно намерен снова пустить их в ход?
– Хочешь, чтобы я послал их на дом Дурмана? Нет? Тогда молчи.
Тео, слушая их краем уха, с затаенной радостью смотрел на экран.
Он и его друзья помощи вряд ли дождутся, но это здорово что Чемерице дали отпор. Здорово, что его шайка забеспокоилась и изыскивает резервы. Тут не без Пуговицы, это точно. Он как-то умудрился провести гримов в Город... диких гоблинов вместе с единорогами...
– О Боже, – пробормотал он. – Это же мы!
– Чего? – Кочерыжка придвинулась ближе.
– Да так. Потом расскажу... если оно будет, потом. – Он не хотел ничего пропустить, но был уверен, что разрешение на въезд одного эльфа с одним домашним животным, полученное им и Кумбером, было после размножено с помощью Стриди. Господи Боже! Пуговица, наверное, проводил их через все контрольные пункты – десяток здесь, десяток там... Тео тихо гордился тем, что помог всунуть этот хитрый лом в гладко работающую машину Чемерицы.
Ломик получился что надо. На расположенных кольцом экранах царила полная неразбериха. Вокруг Новокурганного дома и даже на его крыше вспыхивали огни. Как туда-то сумели забраться? Но тут Тео увидел, как один из гримов, откинувшись в седле, пустил огненную стрелу в окно на верхнем этаже. Мятежники и гримы, похоже, завладели полем битвы – констебли, потеряв многих убитыми и ранеными, отступали. Гримы выравнивали строй, а городские эльфы в порыве свирепой радости переворачивали скамейки и вышибали парадные двери парламента. Из выбитого окна струился по ступеням каскад золотых жучков, которых слепой инстинкт гнал прямо на горящие мусорные баки. Из верхних окон выглядывали бледные, озабоченные лица. Тео пожалел бы их – в большинстве это, наверное, простые чиновники, оказавшиеся между пожаром и разъяренной толпой, – но на данный момент ему хватало своих проблем.
Прозвучавшее в разговоре страшное слово вернуло его внимание к лордам.
– Но драконы могут натворить таких дел, – говорил Дурман, – что мы застрянем здесь на несколько суток.
Тео дрогнул, как от удара в живот. Большой черный змей в небе...
– Мы не можем столько ждать, Нидрус, ты же знаешь, – продолжал Дурман. – Ты сам сказал, что срок действия заклинания ограничен. Пусть Аконит и его констебли управляются с бунтовщиками. С местью можно повременить.
Чемерица обратил к первому советнику столь холодное и бесстрастное лицо, что Тео впервые подумал: слишком рациональное мышление – тоже безумие своего рода.
– Не думаю, что ты вправе настаивать, Аулюс. Разрушения действительно могут нарушить наши планы, но это еще не значит, что мы не должны преподать живогрызам урок. Это значит лишь, что нам придется пересмотреть свой график. – Он снова дотронулся до стола. – Приготовь три боевых экипажа – мы выходим. – Он улыбнулся своим сообщникам, но те не улыбнулись в ответ. Тео в жизни не видел ничего более жуткого. На месте Дурмана он поискал бы себе другой мир для житья – в этой конуре скоро останется только одна большая собака, дураку ясно. – Мы едем в Собор немедленно. Если повезет, мы не только выполним главную нашу задачу, но и найдем по дороге пару хороших наблюдательных пунктов, откуда будет видно, как расправляются с этим сбродом.
В кабинет вошли полдюжины констеблей и пара огров – так внезапно, что Дурман с Наперстянкой вздрогнули. Чемерица продолжал отдавать приказы в воздух.
– И приготовьте ребенка. Да, сейчас. Мы будем с минуты на минуту. – Он направился к двери, и все, даже цветочные лорды, без возражений последовали за ним.
Двое констеблей потащили к двери Кумбера, двое хотели взять под руки Тео, но этого не понадобилось – он уже сам шел за Чемерицей, как собака на невидимом поводке. Один из констеблей хотел согнать Кочерыжку с его плеча, но она залезла поглубже в волосы. Тео хотел сказать ей что-нибудь храброе и ободряющее, но не мог. Они, правда, собирались покинуть дом Чемерицы, на что он уже не надеялся, но дело по-прежнему выглядело достаточно безнадежным. Заклятие Нидруса Чемерицы лежало на нем, как свинцовое одеяло, и он едва выдерживал его вес.
Тео быстро запутался в коридорах и возникающих неожиданно дверях. Стало заметно теплее, и через несколько минут перед ними появилась фигура в белом халате. Для эльфа этот медик выказывал много эмоций, в основном нервозных.
– Милорд, я не ожидал,.. Я думал, у нас будет время хотя бы до завтра – сны, магический кристалл и прочие предзнаменования настраивали именно на этот день...
– Он готов? – прервал его Чемерица.
– Еще секунду. Его одевают для выхода. Он только что откушал – все это так неожиданно...
– Больше мне от тебя ничего не надо, нюх-Ирис. Можешь заняться другими делами.
– Но, милорд... – волновался эльф, – если все переносится на сегодня, разве вы не хотите, чтобы я ехал с вами? Чтобы сопровождал ребенка? Я так долго и упорно работал...