– Господин, а вы?..
– Я возвращаюсь в де’Мос, спасать своего чокнутого отца. Помолись за меня кому-нибудь из наших тщеславных богов.
Поцеловав меня в щёку, она кивнула и унеслась догонять остальных. Кинув, как мне казалось, последний взгляд на чудесный лес, я шагнул обратно в темноту переходов. Теперь мне казалось, что я шёл ещё медленнее. Ребёнок чувствовал волнение и толкался, ворочался. Я не знаю, сколько прошло времени, но я услышал грохот орудий, пальбу из того самого оружия, что нам предоставили гоблины, крики, вопли. Я слегка ошибся поворотом и вышел в коридор рядом с библиотекой. Он был повреждён одним из снарядов осадных катапульт. Шагнув к образовавшемуся проёму, я выглянул наружу. Чернокнижники ещё не снесли ворота замка, но стена была в плачевном состоянии – полуразрушенная, она наверняка погребла за собой тысячи существ. Было много крови, блеска мечей и вспышек магии. Но чернокнижников было очень много. И среди них я увидел того, из-за кого умерли почти все оборотни. Сириус Кровавый. Моё звериное зрение позволяло видеть его. Он не сражался. Стоял на небольшом холме и смотрел на поле битвы. Усталый, помятый, но величественный и жестокий. Тряхнув головой, я поспешил в библиотеку. Отец и Торес яростно спорили о том, кто из них будет вынужден предстать перед Господином Чернокнижников в случае поражения.
Заметив меня, отец замер:
– Ты какого чёрта здесь делаешь?!
– Тебя пришёл спасать, чёртов ублюдок! – рявкнул я, направляясь к ним. – В стенах замка есть…
Раздался грохот, от которого, казалось, содрогнулась вся земля, да и замок вместе с ней. Пару мгновений царила полнейшая тишина, а затем раздались жуткие вопли боли тех, кто остался в замке.
– Сейчас же спрячься, Арлан! – заорал на меня отец, и я, перепуганный, нырнул в уже известную мне нишу.
– Сейчас или никогда, – прорычал Торес, и прямо на моих глазах кинулся на отца.
Два оборотня сошлись в жутком поединке. Они кидались друг на друга, перевоплощаясь прямо в бою, пытались достать друг до друга огромными когтями, выли и рычали. Казалось, сама Тьма сгустилась вокруг них. Запахло кровью. Живот мой свело судорогами, и я едва не задохнулся, обняв его руками, слёзы навернулись на глаза – такой боли я ещё никогда не чувствовал. В замке всё ещё слышались крики боли убиваемых оборотней, рычали отец и Торес. Последний явно одерживал победу. Пару раз Фер полоснул его когтями по животу и голове, но слабел на глазах – борозды кровавых ран на его теле были повсюду. А на моих глазах он упал навзничь и задёргался, издавая булькающие звуки – горло его было разодрано. Страх становился всё сильнее с каждой секундой, дышать было невыносимо трудно. Торес медленно менял облик, как обращался и мой неестественно замерший отец. В замке воцарилась тишина. Только Торес, стоя на коленях перед телом моего отца ко мне боком, надрывно хохотал и содрогался всем мощным телом. Кровь стекала по его бледной коже, пачкала парадную одежду.
Послышались шаги и отдалённый спокойный разговор, словно вокруг не было никакой войны. А через пару минут в поле моего взгляда появилось пятеро чернокнижников. От вида одного мой живот вновь свело судорогой, а слёзы потекли по щекам от боли и страха – ребёнок толкался всё сильнее, явно из-за моих переживаний и ужасов пожелав появиться прямо сейчас, чтобы не умереть. Сириус Найтгест IV, он же – Сириус Кровавый, стоял перед Торесом и с презрением смотрел на него.
– Я… я убил его! – проорал де’Льян, вновь надрывно захохотав и явно не видя своих будущих убийц. – Я убил его! Я стану… да, я стану следующим Лордом Оборотней! Торес Первый!
Господин Чернокнижников презрительно ухмыльнулся, что совсем не испортило его немного бледное, уставшее лицо. Золотистые волосы тугими кудрями спадали на его плечи, покрытые чёрным плащом, застёгнутым под самое горло. Позади него высился лысый махина-мужчина, рядом стоял высокий, утончённый парень с русыми, прямыми волосами и холодным взглядом льдистых глаз, позади них всех стояла темнокожая девушка с алыми глазами. Но когда я бросил взгляд на последнего, меня пробил ледяной пот. Я понял, что здесь была та самая четвёрка, которая не раз и не два разносила города в пыль. Лиам, Оскар, Тамика и Серый Принц, он же – Артемис Акио I. Господин Жрецов. И если связь между тремя другими была ясна, то он сюда совершенно не вписывался. Он казался совсем ещё мальчишкой, хотя был всего на пару лет младше меня. Он безучастно смотрел на развернувшуюся трагедию и не подавал никаких признаков жизни. А затем вдруг поднял на меня взгляд серых глаз. Меня будто облило ледяной водой, и я вжался в стену, мелко дрожа от страха, стараясь успокоить ребёнка. Жрец перестал смотреть на меня и шагнул к Торесу.
Только тогда оборотень его заметил и безумно заулыбался:
– А, Серый Принц!.. Ну что, хе-хе, как твоя, хе-хе, мамаша? Хе-хе… Сыграла в ящик?
Мужчина разразился хохотом, а лицо юноши исказила квинтэссенция ненависти и бешенства, на миг проступила истинная сущность Акио – мелькнула серая кожа, острые клыки, за спиной на миг появились перепончатые крылья, а изогнутые рога довершили эту картину. Но лишь на миг. Серые глаза стали менять свой цвет на ядовито-оранжевый. Зрачок расплылся, стал больше напоминать паутину.
– Пошути мне ещё тут, ублюдок, – хрипло произнёс жрец, и Торес замер, задёргался, начиная визжать и верещать, захлёбываясь своими криками. Его словно бы выжимали, как лимон – оболочка оставалась, а вся напряжённая сила мышц стала исчезать, из него уходили все соки.
– Не перестарайся, Арти, – тихо произнёс Господин чернокнижников, и жрец, вздрогнув, прикрыл глаза и отступил к стене.
Меня вновь повело, судороги охватили моё тело, и я сполз на пол ниши. Они говорили о чём-то, затем часть из них ушла, а двое остались. Жрец кричал что-то неразборчивое, ему тихо отвечал чернокнижник, а затем удалились и они. Меня ломало, а вскоре кровь пошла ртом. С трудом отодвинув в сторону прикрывающий меня кусок стены, я вывалился наружу. Стерев с уголка рта кровь, я принялся медленно чертить руну телепортации, а затем приложил к ней ладонь. Меня закрутило, завертело, сжало, расплющило, разорвало на мелкие кусочки, а затем выбросило в главную залу замка дроу. Послышались крики и вопли, топот ног, а я мог только вопить от боли – ребёнок рвался наружу, но никто ему не обеспечил нужного сейчас перехода, а потому он явно вознамерился пробить себе путь, разрывая моё тело.
– Бог смерти, он рожает! – крикнул кто-то, забегали вдвое быстрее, закричали втрое громче.
Чьи-то сильные руки меня подхватили, и я потерял сознание от адской боли.
Открыть глаза мне удалось только через пару дней. Тело казалось поразительно лёгким, уютным и свободным. Я вдохнул полной грудью и приоткрыл глаза. Незнакомая комната сперва напугала меня, а затем воспоминания волной нахлынули, заставив испуганно сжаться в комок и притронуться к животу – ребёнка извлекли.
– Доброе утро, ваше высочество, – раздался приятный, низкий голос рядом со мной. С трудом повернувшись, я встретился взглядом со взглядом тёмных глаз Повелителей дроу. Тёмноглазый мужчина с тяжёлыми, густыми абсолютно белыми волосами и взглядом глубоких, антрацитово-чёрных глаз с мягкой улыбкой смотрел на меня. Он был совсем не молодым, я бы сказал, что уже в возрасте, но явно ещё не собирался умирать, хотя его высокий лоб испещрили первые морщины, которые были в уголках глаз и губ. Длинные его, острые уши говорили о том, что он абсолютно точно – чистокровный дроу, вот только лицо его не было изуродовано татуировкой, как у обычных солдат и других служащих. – Как вы себя чувствуете?
– Так, как будто меня собрали заново, – улыбнулся я в ответ на его очаровательную улыбку. – Но где этот… это…
– С ребёнком всё в порядке, Арлан, но из-за чего ты так резко говоришь о своём детище? У вас, оборотней, это совершенно несвойственное поведение, – попробовал вразумить меня мужчина, как будто напоминая, что я наверняка не буду иметь возможности забеременеть ещё очень и очень долго.