Его взгляд ожесточился.
— Ты должна, по крайней мере, изгнать ее.
— Если бы я это сделала, это был бы смертный приговор. — Я опустилась на диванчик, удивляясь, что он не рухнул подо мной. — Ты видел, сколько ей лет. Я сомневаюсь, что она еще долго будет проблемой. Оставь ее в покое, Киеран. Ты бы не чувствовал себя так, если бы она пошла за кем-то другим.
Он не признал, насколько я была права, что раздражало.
— Это приказ?
Я закатила глаза.
— Да.
— Как твой советник…
— Ты скажешь:
— Боже, какая добрая Королева у нашего народа.
— Ты добрая. Слишком добрая.
Тряхнув головой, я посмотрела на записи на чайном столике, отгоняя мысли о старухе.
— Ты знаешь, как был создан первый смертный?
— Это случайный, неожиданный вопрос. — Он скрестил руки, но не сел. — Первый смертный был создан из плоти…
— Из плоти Первородного и огня дракена? — Я закончила за него, удивленная тем, что вдова сказала правду.
Киеран нахмурился.
— Если ты знаешь ответ, почему спрашиваешь?
— Я не знала до сих пор. — То, что меня называли Королевой Плоти и Огня, не прошло мимо меня, но мой мозг был уже слишком переполнен непонятными вещами, чтобы задумываться о том, как связаны эти два пункта. — Знаешь ли ты, что Обряд существовал до Вознесенных?
— Не знал.
— А ведь существовал, — сказала я, а затем показала ему учетную книгу.
Удивление Киерана было подобно брызгам прохладной воды, когда он провел рукой по голове. Волосы стали длиннее.
— Думаю, возможно, у богов был какой-то обряд, и Вознесенные скопировали его.
Я задумалась над этим.
— Малек должен был знать об этом. Он мог рассказать Избет. Но неужели все прекратилось, потому что боги уснули?
— Это была бы правдоподобная причина. — Он сложил руки, окинув комнату не слишком внимательным взглядом.
— Это должно быть связано с тем, почему боги забрали третьих сыновей и дочерей, — сказала я, глядя на записи. — И как они могут стать Восставшими.
ГЛАВА 5
Примерно через час после рассвета следующего утра я шла по заросшим виноградом останкам одного из зданий, расположенных среди сосен, которые теснили поместье Колдра. Порыв холодного ветра прошелестел по истлевшим столбам, взъерошив белый мех вольвена, рыскавшего вдоль разрушающейся стены строения.
Делано последовал за мной, когда я вышла из поместья, держась всего в нескольких футах позади меня и непрерывно осматривая руины, разрушенные либо временем, либо последней войной.
Тридцать дней.
Дрожь, охватившая меня, не имела ничего общего с прохладной температурой. Резкая боль в груди затрудняла дыхание и сочеталась с почти непреодолимой потребностью покинуть это призрачное место и отправиться в Карсодонию. Там был он. Так сказала мне Прислужница, и я не думала, что Восставшая лжет. Как мне освободить его, если я здесь, в ловушке среди обломков некогда великого города? В плену обязанностей Короны, которую я не хотела?
Мои пальцы в перчатках пробежались по пуговицам шерстяного свитера до того места, где они заканчивались на талии. Я протянула руку между расклешенными половинками и закрыла прикрепленный к бедру мешочек, в котором лежала игрушечная лошадка.
Мои мысли успокоились.
Возле куста желтых полевых цветов, растущих вдоль фундамента, я присела на край, свесив ноги и разглядывая пейзаж. Сорняки высотой по пояс отвоевали большую часть дороги, по которой когда-то проходила эта часть города, оставив лишь проблески мощеных улиц под ней. Толстые корни укоренились среди разрушенных зданий, а тяжелые сучья размашистых сосен проникали сквозь разбитые окна в тех немногих стенах, которые еще стояли. Веточки лаванды пробивались сквозь колеса брошенных карет, сладкий цветочный аромат преследовал ветер при каждом дуновении.
Я понятия не имела, сколько лет было Герцогу Сильвану, но была уверена, что он прожил достаточно лет, чтобы привести в порядок эту часть Массена. Чтобы сделать что-то с землей, чтобы она больше не напоминала кладбище того, что когда-то было.
Избранная, которая придет к концу и изменит королевства.
При воспоминании о словах Вессы меня пробрала дрожь. Насколько я знала, ни Нейл, ни Эмиль не смогли найти ее покои, но она была заперта, сыта и в безопасности в комнате, расположенной двумя дверями ниже Большого зала.
— Тебе не следует здесь находиться, — раздался сверху хрипловатый голос, заставив меня подпрыгнуть.