Разведчики пристально смотрели на штурм, и отпускали свои комментарии, Томас же пытался понять, что бы чувствовал он, будь на месте штурмующего. Идти на высокую стену, когда тебя обстреливают со всех сторон требовало немалого мужества. Молодой человек уверенно признался сам себе, что не смог бы быть на месте штурмовиков. Одно дело разведка или битва, когда все зависит от тебя и твоего мастерства. Если ты проиграл схватку, то это значит, что тебе попался более умелый враг. Тут же от тебя ровным счетом ничего не зависит. Ты идешь в группе таких же солдат, тащишь лестницу, или держишь щит. И каким бы ты умелым и ловким воином ни был, летящий из катапульты камень может закончить твою жизнь.
Были и другие отряды штурмующих — они толкали перед собой осадные башни, которые с одной стороны выступали отличным щитом, а с другой стороны были приоритетными целями. Главным же направлением были ворота, к которым шел таран. Не десяток людей с бревном в руке, а огромное многоэтажное сооружение с защитой со всех сторон. Внутри находились маги, которые держали щиты вокруг. Даже попадание из катапульты защитников лишь замедлило его.
До стен атакующие добежали, и поток стрел усилился. Защитникам стало проще целиться, но и они начали нести потери — маги и стрелки людей не собирались бездействовать. Отряды прикладывали тяжелейшие деревянные лестницы к стене под сплошным потоком стрел и заклинаний. Часть магов и солдат прикрывало их щитами и попытками подавить огонь защитников. Со стен летели уже не только стрелы с заклинаниями, но и камни, угли и кипящая вода.
«Око» показывало картину боя без звука, но Томас даже с их позиции слышал крики солдат. Часть лестниц получилось закрепить на стенах, другую, большую часть, эльфы сбросили обратно, увеличив количество жертв среди солдат.
Издалека все смотрелось впечатляюще — волны людей накатывались на стены, и разбивались об них, чтобы попробовать взять снова и снова. Томас представлял как это выглядить из гущи событий — как бойня: крики, стоны, много крови и чужих внутренностей, которые покрывают землю настолько плотно, что солдаты по ним ходят.
Битва продолжалась долго, но ни к чему не привела. Кое-где успехи были больше, на отдельных участках стен солдаты людей даже смогли закрепиться на несколько минут, но в целом первый штурм людей эльфы отбили. Даже башня-таран не сумела дойти до ворот — эльфы сконцентрировали усилия, и повалили ее на бок.
Командиры скомандовали отход, и солдаты под прикрытием магов и щитов вернулись в лагерь. Некоторые из них даже умудрялись еще и раненных тащить на себе.
Участь оставшихся под стенами раненных солдат была куда печальней. Сперва эльфы добили их, а потом спалили все лестницы и башни. Это заняло некоторое время, но им никто не мешал.
Первая попытка штурма закончилась успешно для эльфов. Томас и разведчики вернулись в лагерь, и молодой человек понял, о чем ему говорили раньше — лагерь наполнился криками раненных и ругательствами.
Томас по мере сил помогал раненным солдатам добираться до целителей и оказывал первую помощь. Ожидаемо на всех раненных магов не хватало, и он стал свидетелем сортировки людей на тех, кому оказывать помощь сейчас, и на тех, кто может ее не дождаться.
Для молодого человека этот день закончился глубокой ночью, и если бы его попросили назвать самый ужасный день в армии, то он бы не сомневался в ответе. Намного страшнее было видеть все это со стороны, чем драться с эльфами под землей. Последствия первого штурма были ужасны, как минимум внешне.
По возвращению в палатку разведчики успокоили Томаса словами, что это лишь малая часть армии, и первый штурм прошел очень даже неплохо. Молодой человек не подал вида, но добились они лишь обратного — Томас понял, что дальше все будет еще ужаснее.
Глава 24
Пять недель спустя Томас сидел на наблюдательной точке в компании нескольких магов воздуха, и тройки любопытствующих разведчиков. Количество наблюдателей уменьшилось сразу по нескольким причинам, первой из которых было время — больше месяца наблюдать за однообразными штурмами надоедает. Второй причиной стало изменение отношения к разведчикам.
Постоянные попытки штурма, ранения и общая усталость не улучшали настроение солдат. Бодрые разведчики на этом фоне казались инородным телом, и с каждой неделей они раздражали солдат все больше. Томас однажды в разговоре с солдатом отметил, что раньше было совсем наоборот — в то время как солдаты сидели в лагере, разведка рисковала жизнями и несла потери во время своих операций. Но доводы разума оказались бессильны, когда столкнулись с эмоциями.