Шаттл только пристыковался к корвету, как Айдан произнёс:
– Охота шла на наш корвет… – после этих слов шлюз открылся, за ним стояли офицеры Альянса, взявшие штурмом корабль.
***
– Айдан?! – раздался удивлённый человеческий голос. – Но как? – человек в форме Альянса с капитанскими погонами стоял с открытым ртом и не мог поверить в увиденное. Сергей Обухов, старый друг лейтенанта Айдана, с которым тот делил одну каюту на Серевийском флоте. – Я же видел, как ты погиб на Ишхаре! Никто не выживает после получения таких повреждений! – офицер Альянса продолжал убеждать себя, что перед ним стоит не его старый друг.
Айдан встал с кресла и, тяжело вздохнув, произнёс:
– Это я, Серёг… Это очень долгая история… Ты мне скажи, многие погибли в той бойне с Гидрой? – грустно произнёс землянин.
– Да… Больше половины погибли, остальные все без исключения были тяжело ранены… Тебя похоронили на Земле со всеми почестями, с оркестром, с ружейными залпами, как героя… А ты, оказывается, жив, и плюс ко всему помогаешь этим преступникам и предателям! – Обухов обвёл стоящих рядом с Айданом людей.
– Героем, говоришь… Забавно… А эти люди, кого ты назвал преступниками и предателями, мои кровные братья и друзья, такие же, как ты и наши ребята!
– Не слишком ли у тебя много братьев-то? Ты предал, друг мой, все наши идеалы, а также клятву, данную на крови… – с презрением сказал капитан Альянса.
Екатерина, стоявшая рядом, пыталась понять, откуда они оба друг друга знают, на её глаза наворачивались слезы, она вместо слов ударила его по лицу, произнеся сквозь зубы:
– Сволочь! Как ты мог мне лгать!
Евгений тоже хотел что-то сказать, но Обухов скомандовал:
– Всех, кроме военного преступника, схватить, надеть наручники и отвести в камеры. И оставьте меня с ним наедине! – почти все пленённые бойцы сопротивлялись, но вырваться так и не смогли, одна лишь Земена шла с каменным лицом, сдерживая слёзы.
Обухов подошёл к Айдану и протянул ему руку, старые друзья пожали друг другу руки, после чего обнялись по-братски без лишних свидетелей.
– Извини, дружище, по-другому никак не мог тебя встретить…
– Серёг, я знал, что рано или поздно этим всё и кончится… Ты мне скажи, Асув Он Дар всё ещё командир вашего флота? И при штурме никто не погиб из моих ребят?
– Да! Он тебя ждёт с докладом. По поводу «твоих ребят», – с неприязнью произнёс последние слова Обухов, – все живы, задача была взять всех живыми! Ты ведь понимаешь, что тебя ждёт военный трибунал?!
– Да… – отведя взгляд, произнёс Айдан.
– Ладно, Айдан, пошли, я тебя отведу к Асуву Он Дару… – после этого недолгого разговора земного офицера, которого считали погибшим, доставили в кабинет к адмиралу Серевийского флота. Кабинет был достаточно просторным и разделённым на три секции. В одной из них на каменном полу стояла старинная дубовая мебель ручной работы, обрамлённая золотом с вставками из драгоценных камней. Стены секции были украшены дорогой шёлковой тканью, придававший интерьеру эстетичный вид, на которых торжественно висели старинные шпаги и мечи, выкованные лучшими земными кузнецами. В углу возвышался огромный резной камин с массивными колоннами из травертина, напротив которого стояло кресло оригинальной формы с благородной бархатной обивкой, украшенное декоративными кистями. Другая секция таких же размеров принадлежала другому неизвестному Айдану миру. Абсолютный минимализм добавлял загадочность этой экспозиции, небольшой стол из серебристо-белого твердого и тугоплавкого металла иридия, выполненный в строго прямоугольной форме без лишних украшений, рядом с которым стояли три стула, выполненные из того же металла и с таким же стилем. Полы были выполнены из серебристого металла, которым являлся Рутений, с изображением неизвестного инопланетного животного, приготовившегося прыгнуть на дичь. Угол края стены был закруглён. Также на одинаковом расстоянии друг от друга у стены возвышались четыре колонны из серебристого металла, которым являлся Тантал, имеющий свинцовый оттенок, с уникальной резьбой. Вся стена была выполнена из белого золота. Две четверти комнаты занимал привычный для Серевийского народа интерьер. Посередине стоял огромный стол, выполненный из буковой древесины и украшенный чёрным орехом с ажурной резьбой. Полы были выложены мраморной плиткой, посередине которых был изображён Серевийский герб. Стены были сделаны из блестящего серебристо-серого металла со слегка голубоватым отливом, которым являлся Осмий. На стенах тщательно были выгравированы рисунки, изображавшие битвы разных эпох Серевийского народа. Дальняя стена была заставлена шкафами, сделанными из такого же дерева, что и стол, и так же украшенными, в них хранились разные трофеи. Вдоль боковых стен стояли витрины, хранившие оружие разных эпох великого народа. За столом сидел адмирал, скрупулёзно изучая документы в голограмме над столом. Увидев входящего в кабинет офицера, на похоронах которого он с тяжестью на сердце высказал длинную, запоминающуюся речь, он встал из-за стола, выключив голограмму, и направился к нему.