Вот уж действительно, правы были его работодатели, говоря, что броня броней, но без должного взаимодействия с пехотой и артиллерией, даже столь грозная машина, как БА-3, может превратиться в довольно легкую мишень. И сейчас ему воочию приходилось лицезреть всю правдивость тех суждений, параллельно оценивая масштаб катастрофы. На его броневике нечего было и мечтать переставить одно из задних колес вперед, чтобы продолжить движение. Попросту переставлять было некуда! Всю переднюю балку вместе с рессорами вырвало напрочь, как и радиатор. Потому здесь мог помочь только капитальный ремонт и желательно в заводских условиях. На перевернувшемся броневике взрывом полностью оторвало заднюю ось и разбило рессоры. Также отказался подавать признаки жизни заглохший двигатель. Но и без последнего было ясно, что далее машина своим ходом не пойдет.
В принципе, после такого технику требовалось бросать и продолжать отступление, предварительно каким-то образом спихнув с дороги перегородивший ее командирский БА-3, но Матвей Николаевич прекрасно знал, сколько стоила каждая из этих машин, и сколько их вообще было построено, а потому просто не мог махнуть на подранков рукой. Не тогда, когда до своих оставалось пройти всего каких-то четыре километра. И, тем не менее - пришлось. Позади двигалась целая дивизия, и любая заминка могла привести к ее гибели. Потому с помощью подтянувшейся следом пехоты и уцелевших броневиков удалось оттащить его машину к тому же оврагу, где уже покоился один БА-3 и завалить его туда же, предварительно сняв пулеметы и забрав личные вещи. Еще оставалась надежда, что немцев удастся отогнать, и тогда можно было надеяться на возврат этой техники в строй. Конечно, после капитального ремонта. Но червячок сомнений все же грыз изнутри, что ушлые немцы не упустят случая поскорее вывезти попавшие в их руки образцы новейшего оружия. А на то, чтобы забросать весь овраг землей, чтобы скрыть лежащие в нем броневики, тоже не приходилось мечтать - ни времени, ни сил, на подобное не имелось. Потому оставалось лишь разместиться каким-то образом в двух оставшихся БА-3 и продолжить свой нелегкий путь.
Но как будто этого было мало - по продолжившей движение группе прорыва уже спустя пять минут пронеслась волна стали и огня, сметая людей с дороги десятками. Первый же залп четырех 105-мм гаубиц унес более трех десятков жизней, а остальная часть отряда тут же порскнула в разные стороны, превращаясь в неуправляемое стадо. Тяжелые снаряды бьющей с закрытой позиции гаубичной батареи еще пять раз накрыли небольшой участок дороги, после чего сместились куда-то севернее, как раз туда, где двигался головной полк 8-й дивизии. И поделать с этим что-либо не представлялось возможным, так как в небе не осталось ни одного аэроплана, а немецкие артиллеристы работали издалека. Не то, чтобы очень издалека, но имеющимися в отряде прорыва силами достать их не представлялось возможным. Да и вообще после данного налета этот самый отряд еще не менее четверти часа пришлось собирать вновь, вытаскивая людей из тех укрытий, в которые они успели забиться.
Неизвестно что бы смогла сотворить эта батарея с тянущейся по дороге вереницей повозок и плотными колоннами пехоты, но вернувшаяся после пополнения боекомплекта вторая четверка У-2Б тут же навалилась на нее, заставив замолкнуть минут на десять, а после один из бипланов навел на уцелевшие орудия, пополнившие боекомплект штурмовики, что не успокоились, пока не покрошили из пулеметов всех принявшихся разбегаться в стороны артиллеристов. Но к тому моменту взять свою кровавую дань с русской армии они уже успели, накрыв колонну 30-го пехотного полка.