Мгновенно к потерпевшему крушение аэроплану был отослан отряд, который через десять минут доставил к полковнику слегка помятого и отсвечивающего свежим синяком, на глазах растекающимся по скуле, но при этом весьма довольного пилота.
- Ваше превосходительство, пилот-охотник Орлов! Первый добровольческий авиационный отряд! - отсалютовал командиру 31-го полка Иван и вытянулся по стойке смирно. Ну, так, как он себе это представлял.
- Полковник Лебедев, Александр Иванович, - ответил на приветствие офицер. - Как вы себя чувствуете? Не сильно побились?
- Благодарю, ваше превосходительство, все в порядке. Лишь несколько ушибов и ссадин. А вот аэроплан мой, похоже, отлетался, - тяжело вздохнул пилот и бросил тоскливый взгляд на устремивший в небо хвост У-2. - Жаль, отличная была машина.
- Сочувствую вашей утрате. Можем ли мы оказать вам какую-либо помощь?
- Благодарю, не стоит. За мной с аэродрома вышлют автомобиль. Заодно попытаемся вывезти аэроплан. Может еще удастся отремонтировать со временем. Вы же могли видеть, как мои сослуживцы кружили над местом падения и, лишь удостоверившись, что я жив, отправились дальше.
- Конечно. Не заметить подобное - невозможно. Кстати, не могли бы вы поделиться сведениями? Вам ведь оттуда, с небес, видно все. Противник остается на тех же позициях?
- Всенепременно, ваше превосходительство! - Вытащив из-за голенища сапога карту, от вида которой у всех присутствующих офицеров началось активное слюноотделение, Орлов быстро нашел требуемый участок и, ткнув пальцем в Буякен, провел им до Аллендорфа, оттуда до Волька и замкнул очерченный ромб в районе Зеелезен. - Вот здесь немецкие артиллеристы покинули свои позиции, оставив пехоту в Лана, Аллендорфе и Орлау без прикрытия. А вот тут, - он ткнул пальцем примерно в середину треугольника, вершинами которого выступали Буякен, Янушкау и Франкенау, - сосредоточено около полусотни полевых пушек. Мы их только разведали, но удары не наносили, сосредоточившись на выбивании их более слабого левого фланга, который для нас является правым. Там и вражеской пехоты наблюдалось с утра куда меньшее количество и подойти к немецким позициям поближе можно благодаря лесу. Хотя местность явно заболоченная.
- Полсотни орудий? Вы уверены? - слегка опешил полковник, поскольку здесь и сейчас у него имелось всего шестнадцать пушек. И говорить об организации удачной атаки на немцев, имея столь подавляющее преимущество противника, нечего было и думать. Разве что продвигавшаяся где-то западнее 6-я дивизия их корпуса могла бы принять на себя тяжесть противостояния с этими силами, но по причине отсутствия какой-либо связи, рассчитывать на подобное не стоило.
- Да, точной цифры я не скажу, но было около пяти десятков. Командир, конечно, постарается их потрепать в ближайшее время, но для уничтожения абсолютно всех нам не хватит, ни сил, ни боеприпасов, ни времени, чтобы оказать вашему полку достаточную поддержку. И насколько я могу судить, ваш передовой отряд окажется в зоне поражения немецкой артиллерии, как только выйдет из-под укрытия лесов у Дейтрихсдорфа. Кстати, в последнем мы никаких военных так и не заметили.
- Весьма похоже на артиллерийскую засаду, - произнес кто-то из штабных офицеров.
- Вполне возможно, - тут же согласился Лебедев. - И если все действительно так, как рассказал нам господин Орлов, необходимо будет прекратить продвижение вперед по выходу к кромке леса. Все равно наших сил недостаточно для атаки на, судя по всему, полнокровную дивизию. Разве что выдвинутые вперед заслоны собьем. Заодно позволим нашей артиллерии сократить отставание. А вас. Кстати, как вас по отчеству? - поинтересовался у оказавшегося столь полезным пилота командир 31-го полка.
- Иван Александрович, ваше превосходительство.
- Так вот, вас, Иван Александрович, по возвращению в Нейденбург прошу передать мою глубочайшую признательность Егору Владимировичу за ту помощь, что он уже оказал нашей дивизии. И пока вы ожидаете прибытия мотора, не соблаговолите ли еще раз продемонстрировать вашу великолепную карту? - по-отечески улыбнулся полковник, и Иван с сожалением понял, что карты ему больше не видать - прав был командир, когда наказывал никому не показывать имеющееся сокровище. Особенно господам офицерам! Особенно находящимся в высоких чинах и званиях!
Оставив для охраны вытащенного к дороге аэроплана и пилота одно отделение пехоты, полковник был вынужден продолжить марш, так как остальные части корпуса, двигающиеся по параллельным дорогам, явно рассчитывали на силы 2-й бригады их дивизии. А о том, как противостоять выявленному противнику, можно было подумать и в пути.