— Может, кто принесет мне какие-нибудь штаны, чтобы мне не ходить домой? — попросил он.
Камен принес тренировочный костюм, Панта надел его и позвал друзей с собой:
— Вперед!
Мальчишечья ватага — все без исключения — пошла за ним, но тут их настиг голос бабушки Гинки, звавшей Тончо домой; правда, Тончо и ухом не повел.
Ребята не знали, куда ведет их Панта, но все верили — он что-то придумал. Группа была довольно внушительной, и всем вместе трудно было держаться. Иногда приходилось пробиваться сквозь толпу, особенно возле светофоров, где собиралось много народа.
Одну из улиц они перешли на красный свет, и милиционер долго свистел им вслед.
— Самый стоящий клуб — это «Левский-Спартак», — крикнул Панта милиционеру и прибавил шагу.
— Почему «Левский-Спартак», ведь ты тренировался в «Академике»? — удивился Камен.
— Все равно «Левский-Спартак»! — повторил Панта. — Более недалеких людей, чем «академики», я не встречал.
Панта привел ребят к школе: прошли через двор, свернули к плавательному бассейну и остановились у крайнего окна. Панта присел на корточки, приставил руки к вискам, чтобы не мешал свет, и заглянул внутрь. Рядом с ним присели на корточки Камен и еще два мальчика. Маляка тоже хотел протиснуться к окну, но свободного места не было. Остальные ребята сгрудились неподалеку, им не терпелось узнать, что там. Первым поднял голову Камен, в глазах светились радость и надежда. Маляка воспользовался моментом и прильнул к стеклу. Сначала ничего не было видно, потом глаза привыкли к темноте: возле пустого, заброшенного бассейна лежал баскетбольный щит. Настоящий! Правда, с облупившейся краской, старый, но с крепким металлическим кольцом. Маляка даже присвистнул от восторга!
— Я сделаю из вас баскетболистов экстра-класса! — пообещал Панта. — Только знайте, за плохую игру буду гонять до седьмого пота.
— А как мы возьмем этот щит? — растерялся Маляка.
— Подумать надо.
— Может, попросим, чтобы нам его дали? — предложил Камен.
— Ты псих?
— А вдруг дадут?
— А если не дадут? Тогда все пропало.
— Уж не хочешь ли ты, чтобы мы его украли? — оторопел Камен.
— Зачем так говорить? Если мы его возьмем на время, разве это кража?
Ребята задумались: хотелось бы обойтись без краж. Если щит они со временем вернут, какая же это кража? Вот только большая проволочная сетка перед окном плавательного бассейна смущала мальчиков.
Такси остановилось на улице перед домом Камена, и шофер нетерпеливо загудел. Бабушка Гинка с любопытством выглянула из окна.
— Где живут Тошковы? — спросил ее шофер.
— В соседнем подъезде, — ответила бабушка Гинка. — А зачем они вам?
— В больницу торопятся, а самих нет, — рассердился шофер.
Слово «больница» усилило любопытство бабушки Гинки, и она решила узнать, в чем тут дело. В домашних тапочках, с кошелкой бабушка поспешила на улицу. Возле такси стояли дедушка с чемоданчиком в руках, Камен, близнецы и отец Камена.
— Ты куда это собрался? — удивилась бабушка Гинка.
— Катаракта у меня, — дед поднял руку к левому глазу. — На одном глазу, правда, но раз врачи советуют…
— В добрый час! — протянула ему руку бабушка Гинка, забыв, что собиралась на рынок, и вернулась домой.
— Ну, поедем, — сказал дедушка как можно более безразлично, ему хотелось скрыть свое волнение.
— Ты не беспокойся, — Камен обнял и поцеловал деда. — Я буду часто тебя навещать.
Камен жалел дедушку, в последнее время катаракта все больше и больше беспокоила его. Врачи уверяли, что операция легкая, и на семейном совете решено было ее не откладывать. Только Тошко и Стефчо были против операции. Им нравилось, что у дедушки катаракта, они даже гордились этим. Когда кто-нибудь из соседских малышей хвастался новой игрушкой, Тошко и Стефчо говорили:
— У нашего дедушки ка-та-рак-та, а у твоего не-е-е-т!
Подойдя к такси, дедушка напомнил Камену:
— Приемник бы…
— Не беспокойся, все сделаю.
Речь шла о транзисторном приемнике, к которому Камен приспособил наушники, чтобы дедушка мог слушать радиопередачи, не беспокоя окружающих. Работы оставалось совсем немного, и через день-другой Камен собирался отнести приемник в больницу.
Как только такси уехало, Камен взял за руки братишек, оставшихся теперь на его попечении, и отправился к Панте. Оставив малышей в саду, Камен пошел к товарищу. После того как Панту выгнали из команды, между ними снова восстановились прежние добрые отношения. Камен хотел помочь Панте в учебе, особенно по алгебре. Он застал приятеля за уроками — на столе были разложены тетради и учебники.