— Не понимаю…
— Я бы хотел, чтобы за четверть у него была шестерка.
Добрева подняла брови: шутит директор, что ли? Нет, как будто говорит серьезно.
— Думаю, он не потянет.
— Поставь, прошу тебя.
Добрева не верила своим ушам.
— А что подумают остальные?
— Очень прошу.
— Но вы всегда говорили, что учителя должны не просто учить учеников, а воспитывать их честными гражданами!
— Да, но…
— Как я могу воспитывать в них честность, если вы хотите, чтобы я поступила нечестно?
— Что же здесь нечестного?
И тут Добрева не сдержалась: за последние дни столько всего накопилось!
— Нет, товарищ директор, — решительно заявила она, — нет и нет! Маляков получит то, что заслуживает. Как и все остальные. Мне противно смотреть, как приходят родители с претензиями по поводу отметок. Кто бранится, кто требует объяснений, кто просит — в зависимости от воспитанности, уровня общей культуры и положения на работе. Вчера как раз заявился отец Димитра Малякова — подавайте ему объяснения. Пусть приходит кто угодно, для меня все равны. А вот для вас, я вижу, нет. Камену из-за его мальчишеской выходки на два балла снизили отметку по поведению, а Малякова только пожурили. Если вы все же настаиваете, я… я подам заявление об уходе!
От волнения Добрева поднялась с места и отошла к окну. Говорить стоя ей было привычнее — сказывалась профессия.
Директор приблизился к ней. Он выглядел совершенно спокойным.
— Зачем ты придаешь всему этому такое большое значение? — поморщился он.
— Так меня учили. Чему меня учили, тому я и выучилась. И с детьми так же — они научатся тому, чему мы их учим.
— Тогда, Добрева, пойми еще кое-что. Научись отличать важные вещи от безделицы.
— Я не могу разделять родителей на более важных и менее важных персон.
— Ты не хочешь меня понять. Дело не в каком-то особом положении отца Малякова. К нам он не имеет никакого отношения, но оказывается, он может помочь нам с ремонтом бассейна. Ты знаешь, в каком состоянии бассейн. А он, между прочим, предназначен именно детям. Подумаешь, сын Малякова получит шестерку! Стоит ли из-за одного шалопая оставлять всех детей без бассейна?
В ответ на столь логичную речь Добрева не произнесла ни слова. Лицо ее все время оставалось безразличным, и было непонятно, как она относится к словам директора. Но вот директор умолк, и она спросила:
— Это все?
— Все.
Учительница направилась к двери.
— Надеюсь, мы договорились, — бросил ей вслед директор.
Добрева, ничего не ответив, вышла. Сначала она подумала, что надо немедленно уходить из школы, но потом решила этого не делать. Надо что-то предпринять, но что? В учительской она схватила тетради с контрольной и бросила в мусорную корзину, но это ее не успокоило, и она извлекла их из корзины.
Настроение у Добревой было плохим: ей казалось, что уроки тянутся бесконечно долго, куда дольше, чем это представляется порой самому плохому ученику.
Вечер она снова провела с молодым ученым-кибернетиком Анастасом Чолаковым, поделилась с ним своими волнениями — ей было интересно его мнение на этот счет. Анастас Чолаков был весьма остроумным человеком. Он сразу придумал кое-что. Превосходная мысль! Молодые люди весело расхохотались, и тут Анастас обнял свою спутницу, поцеловал ее и наконец-то сделал ей предложение. Добрева дала согласие.
Дежурный шестого «Г» подошел к кафедре, чтобы доложить об отсутствующих, но Добрева даже не открыла журнал. К огромному удивлению всех, она предложила ему сесть и сразу вызвала к доске Малякова.
Маляков несмело вышел и, взяв мел, повернулся к учительнице. Она пристально вглядывалась в лицо мальчика: знает ли он о недавнем визите его отца.
Маляка ничего не знал об этом и диву давался: как странно учительница ведет себя…
— Как определить площадь прямоугольника?
Задание было настолько простым, что Маляка растерялся — это же сущий пустяк.
— Надо умножить длину одной его стороны на длину другой стороны.
— Допустим, одна сторона равна шести сантиметрам, а другая — трем, какова будет площадь такого прямоугольника?
Маляка написал на доске 6 X 3 = 18 кв. см.
— А если длина сторон равна соответственно восьми и шести сантиметрам?
Маляка быстро справился и с этой задачей, но недоумение его возрастало. Если так пойдет и дальше, шестерка ему обеспечена!
— Десяти и трем сантиметрам? — Тон учительницы был подчеркнуто ироническим.
Маляка сразу написал результат.
— Семи и девяти?
Шестьдесят три квадратных сантиметра, разумеется. Но с какой стати у него спрашивают таблицу умножения? Что это учительница надумала?